Наливалась сочным цветом лебеда.
Я искала в поле спелый колосок.
На покой садилось солнце за лесок.
А подружки разбежались кто-куда...
А из леса выходил наискосок
черноглазый раскудрявый паренек.
Он коня оставил рядом – там, где пруд...
А в руках его был длинный гибкий кнут.
А подружки разбежались кто куда.
Убежали, не осталось и следа.
Солнце пряталось за горною рекой.
Мне казалось – я теряла свой покой.
Шла тогда дурная слава про цыган -
будто в двор хозяйский влезли всей гурьбой.
И устроили там целый балаган.-
Кнут повесили зачем-то над трубой...
Тут я вспомнила про санки и каток -
как мальчишка черноглазый мне помог...
Он так долго простоял тогда со мной
и сказал он в шутку: Будешь мне женой!
Так не ты ли – говорю - тот паренек,
что тогда подняться с горки мне помог?
Помнишь, ты тогда сказал мне: МЭ АВАВ!
А еще добавил: ТУТЭ ГОЖО ЛАФ!
****
Говорила, помню, маменька моя -
берегись ты, дочь, цыганского огня.
Запряжет в карету резвых лошадей
и угонит их подальше от людей.
Не влюбляйся, дочь, в цыганские глаза -
увезет в цыганский табор за леса…
Говорила, помню, маменька моя -
берегись ты, дочь, цыганского огня.
Как сказать ей, что уже двенадцать лет
глаз цыганских для меня роднее нет.
В эти черные глаза я влюблена.
Неужели в этом есть моя вина?