Когда корыстность и вражда
Нам преподносятся как благо,
Скажи, какая же нужда
Под глупый спор марать бумагу?
Все были сказаны давно
Слова от сердца, дорогие.
Ведь тот, кому не всё равно,
Сейчас молчит. Орут – другие.
***
Как будто чувствуя чужой
Себя – всему, что раньше грело,
Я прячу, как под паранджой,
Свой дух, а не лицо и тело.
Пусть кто-то скажет – будь смелей,
Но я прощанью знаю цену.
Беспечной вольности моей
Тяжеловес идёт на смену.
Он не умеет так парить,
Не знает трепетности чувства,
Но может ладно мастерить
Своё подобие искусства,
В своей ничтожности – не груб,
Но и не нежен – мёртвый словно.
Под залпы пушек, рёвы труб
Смолкает колокольчик скромный.
Жаль, отличают лишь потом
Природный звук - от складной фальши.
Вся наша разница лишь в том,
Что я умру – гораздо раньше.
Зерно измелется в муку,
А горечь – в соль. И в этом сила.
Сколь многим на своём веку
Я уступила и простила.
Пока плыла по волнам слов,
Минуя прозы бездорожье,
Костру – не нужно было дров,
Он сам горел – по воле Божьей.
Жалеть ли – данного огня,
Что не сама я высекала?
Мир будет тем же – без меня,
А не таким, как я мечтала.