Кладбищенский стон,
Да карканье ворон,
Сидящих не крестах.
Вот и все, что осталось.
С чавканьем в памяти сжалось,
Бывшее человеком некогда,
А теперь уж не будет никогда.
Текут унылые года,
Текут как талая вода.
Скульптурой ледяной
При жизни был,
Но в лужицу эфира превратил
Стремительный бег времени его.
Вокруг и рядом – никого.
Привычно дышишь на стекло
И пальцем имя ты выводишь,
Пластинку старую заводишь.
Ты воскрешаешь то, что утекло
Давным-давно
В глухую подворотню.
Но дышишь и выводишь –
Все равно,
Пусть лет прошла уж сотня.
Ведь на задворках памяти твоей
Ютится неизбывный стон.
Сливаясь в оду вековую,
Несется карканье ворон,
Которые под гнетом дней,
При молчаливом одобрении теней,
Поют песнь песней неживую.
Заковано счастье
В железных когтях,
Вечный покой стерегущих.
Сидят теперь молча,
На черных крестах,
Внимая стону зовущих.