Гуляка-март, в раскачке инохОди,
Следами талыми бредёт по чернобылу.
По парку голую весну в поводьях,
Упрямо тянет, как строптивую кобылу.
Идёт в рванине прошлогодних листьев.
(Сырая кепка неба, как гроза),
Под мышкой грея хрупких веток кисти
Озябшие. И серые глаза,
Размокшие от слёз больной капели,
У каждой лужи. С нищенской котомкой
Земля дрожит от ветра в беспределе
Последней зябкости, постанывая тонко.
Оскал зимы проталом разворочен,
Гаврош-весна плюёт сквозь дыры льда.
Свистит разбойничьи задира и хохочет,
Сдирая тонкую сорочку изо льна
Последнюю, с загаженных дорожек,
Крестом простроченную лапок птичьих.
Обнажены все струпья чёрной кожи:
Окурки, фантики, обёртки, спички…
И чешуёй серебряной монеты
Пульсирует ручей, как змейка шустро,
В отёчных веках туч голубизной согретый,
В подскок протачивает будущности русло.