Хайбун - к 70-летию победы над фашистской Германией- 1.
В поисках места "Где поселиться, каким делом заняться, чтобы хоть на миг найти место своему телу, чтобы хоть на мгновение обрести покой для своей души?"(1), каждый год приблизительно с начала апреля и до первых чисел мая месяца по душе мне скитаться по склонам горной системы Хибины в центре Кольского полуострова.
В священных горах для саамов- коренных жителей Российского Заполярья - в это время продолжительность светового дня близится к "полярному дню", и солнце заходит поздно ночью. Белое безмолвие и солнце влечёт меня на эти склоны.
Как и в любом горном краю, погода в этом месте непредсказуемо меняется в течении дня, переходя от шторма к солнечному курортному состоянию.
На нижней станции Городского склона идёт тихий хлопьями снег, играя в лучах полярного солнца. Поднимаешься на "швабре" подъёмника, в лицо бьёт мелкая крупа, забивает горнолыжную маску. Лыжи разъезжаются,и легко вылететь с трассы. На верхней станции всегда хорошо, от напряжения дрожат колени и нужна минутка прийти в себя. При хорошей видимости открывается чудесный вид на снежные вершины. В дни, когда видимости нет, и дует приличный ветер, то возникает нереальное чувство полёта в невесомости.
Всё на расстоянии вытянутой лыжной палки превращается в молоко, и совершенно непонятно, ты едешь, и это встречный ветер рвёт на тебе штормовку, или ты вообще на месте. Серая плотная пелена накрывает склон.
В хорошую погоду снег другой, он манит к себе, слепит глаза, приглашает в полёт.Особенное чувство восторга охватывает на вершине горы Айкуайвенчорр, вид на заснеженный город Кировск, на озёро и склон "Большёй Гудъявр".
Срываешься с карниза в крайний кулуар по отвесному склону, увлекая за собой небольшую лавину, и уходишь, уходишь, пока не накрыло, только слышно за спиной урчание "хозяина" зимних гор. Да, он прекрасен в своей мощи, он красив своей чистотой, и он здесь навечно.
Если повезло, и мокрый от пота и очень счастливый, что уцелел, переполненный адреналином выкатываешь на нижнюю станцию подъёмника, отстёгиваешь лыжи, снимаешь горнолыжную маску и, как зачарованный, смотришь и смотришь, и стремишься опять туда, в "белое безмолвие".
На склоне в будний день катают человек десять, а бывает и меньше. Со всего света небольшими группами приезжают особые ценители гор.
Я отдыхаю на скамеечке и попиваю из термоса свой любимый улун. По соседству расположились немцы, они уже неделю ходили в горах, и вот отдыхают на склоне. Через инструктора-переводчика интересуются у меня, откуда я и сколько лет катаю фрирайд, сколько мне лет и прочее, всё, как обычно. Я ответил:
- Я из Питера... Но служил здесь на Кольском полуострове на Северном Флоте, матросом и хорошо помню, как в Северной Атлантике пилоты боевых вертолётов открывали дверь кабины своих машин и в них нам, двадцатилетним пацанам, показывали свои зады и часто голые зады.
Немец вытянулся по-военному и отчеканил :
- Да, но тогда была война!
(1) Тёмей(1153-08.07.1261г.) "Записки из кельи".
Пургой намело,
бархан свежего снега
на склоне горы
ранний подснежник и мох
над ними бушует вихрь...
С Ф.
Бушует вихрь,
А за ним
Проносится в пляске
Сухой снежок,
Окутывая леса.
из книги "Те кого мне не забыть-1".
Исикава Такубоку (1885-1912г.)