«Ниоткуда, с любовью, надцатого мартобря…
В лужах цвета какао дрожит, как полевка, рябь.
Ты же знаешь, Альба, за жизнь не терял ни лиры -
Как я мог тебя потерять?
Мы – история, Альба, вот ты с голубым бантом,
Первый класс, я чернила разлил на твоё пальто..»
Сестра руку ему перетягивает жгутом.
«Наша свадьба в Ангьяри, вот родился наш первый сын,
Год с девизами «Нервотрепка» и «Недосып»,
Помнишь, как ты терпела измены а-ля святая,
Как ушел я, по горло сыт.
Как вернулся, Альба, как лил что есть в три ручья:
«Тут же правда - как воздух: не твоя, не моя, ничья».
Как сказала ты только: «Будет с вас, с дурачья».
Полтора века вместе, война, два аборта, Рим,
Дом на Виа Дель Корсо, табличка: «Семья Петрик»,
Режиссёр и политик выше нас этажом.
Вечерами вот так просто сядем, поговорим –
Хорошо. Даже лучше, чем хорошо.
Альба, кто я без нас? Сумасшедшая голова,
На дряхлеющем теле, работающем едва,
Я устал быть ненужным, как силосная ботва,
Как друзей, подбирать слова.
Забери меня, Альба, я пожил и я готов,
Обещаю (ха!) больше не пачкать твоё пальто».
Медсестра безразлично кивает: да-да, да-да.
Ищет вену и пару раз вкалывает не туда.
Он проваливается в свинцово-тяжелый сон,
Вдруг хватает ртом воздух, как выбросившийся сом
На прогретый берег. И все. Альба машет ручкой,
Солнце катится в море проколотым колесом.
(10 марта 2015, Москва)