Мне здесь не слышимо дыхание берёз
И я не пью здесь утренних уральских рос.
В моём уме с истерикой кричит бухой матрос.
Истошный, горький крик, как изморозь.
И раннею и раненной, крутой зимою.
Я не могу и этого от вас не скрою.
Поэтому, пока могу – я громко вою,
Как псих больной, давимый паранойей,
Как шизофреник где-то в Оклахоме.
Всё шастаю и тут, и там на тонущем пароме
В этом изысканном Земном дурдоме
В какой-то полудрёме – полу коме.