Тогда, сбросив с себя последнюю одежду,
она тоже бросилась в бурное море.
И сия пучина поглотила ея в один момент.
(Предисловие к «Уно-уно-уно-ун моменто»)
*
Конечно, было всё не так. Но кто ж поверит!
Об этом пел седой моряк в глухой таверне.
Он сам когда-то промышлял рыбацким делом.
А нынче время коротал за красно-белым.
Любому, кто ссудит пятак на скудный ужин,
Он пел, как Фабио-маньяк искал простушек.
И как Марселла – дочь попа из местной церкви –
Гуляла вечером одна в районе верфи.
Она блаженною была, по местным меркам.
В тот час уже взошла луна, заря померкла.
И море тихою волной пленяло очень.
Марселла, ну скажи – на кой… здесь шляться ночью?
Она боролась, как могла: кусалась дважды;
Серьгу из уха сорвала зубами даже.
Потом удар, и тишина в ночи повисла,
И вскоре лодка отошла в залив от пирса.
А поутру в камнях у скал нашли одежду,
Что пастор дочке покупал когда-то прежде.
И Жакоб – был такой лакей у донны Бриджи –
На Марси видел, дуралей, такие фижмы.
Но было признано молвой – трепались бабы,
Что у Марселлы с головой неладно, как бы,
С тех пор, как прошлою зимой бесследно сгинул
Лазарро – шкипер молодой. А, может, кинул?
И вскоре местный прокурор – невротик с тиком,
Похерил следственный надзор своим вердиктом.
А тихий юноша-поэт, простой и бедный,
Сложил чувствительный сонет, что стал легендой.
*
Старик умолк, приправив песнь смешным поклоном.
И принялся неспешно есть пирог с беконом.
Вдруг, выпив три стопы подряд, ушёл не в духе,
Заметив мой застывший взгляд… на рваном ухе.
13.03.2015