(это опять к вересковым холмам)
Спи, укрыв лицо в ладони - чутко спи, как волк.
Спи, покуда скач погони вдалеке замолк.
Спи вполуха, спи вполглаза, нож зажав в руке.
Спи, не выключая разум, как при ночнике.
Ветер в вереске тоскует, воет на луну,
Пеленает в колдовскую дрёмы пелену.
Воет серая волчица - скоро волчий гон.
Спи, и, может быть, приснится снова тот же сон.
Странный сон, чужая небыль, невидаль, обман…
Город каменный под небом, фонари, туман.
Стук о каменные плиты кованных копыт,
Словно что-то позабыто, кто-то позабыт.
Кто-то, чьи глаза в печали смотрят в никуда,
Чьи уста, не отвечая, шепчут «нет» и «да»,
И во все глаза за ними глядя из ночи,
Вдруг угадываешь имя… Чьё оно? Молчи!
Нет, не говори ни слова, проклятый изгой.
Да, ты так хотел бы снова стать самим собой.
Да, ты так хотел поверить в сказку хоть на миг,
Человек с душою зверя, пугало из книг.
И на грани сна и яви тронет вдруг уста
Зверя, спящего в канаве, тенью милота.
И, как нож, ножа больнее, вдруг пронзит того,
Кто привиделся во сне и… ты забыл его.