Мы ехали шагом, друг к другу плечом.
Про яблочко пели и что-то ещё.
Все песенки эти поныне в душе.
Весёлые лица и рты до ушей.
Но песню иную, про евромайдан,
Приятель возил, уложив в чемодан.
Он пел, озираясь и злобу тая:
Европа, европа, европа моя.
Он песенку эту твердил, как му.ак,
Возможно у хлопца поехал чердак.
Ответь мне Одесса, Луганск и Донецк:
Когда всем свидомым объявят трындец.
Скажи Новороссия, там ли в степи
бандеровский выкормыш злобой сипит.
Вдруг стала понятна мне песня его, -
Претензий вагон, а в башке ничего.