«Я помню все»- сказал отец.
«Я тоже помню»- тихо мать
сказала.
«Как будто было это, все, вчера»,
и губы, горестно поджала.
А в старческих глазах
такая боль,
такая скорбь,
что жутко становилось.
Я знала, сколько раз ей
по ночам те,
пережитые, бомбежки снились.
Особенно одна, где их, детей,
немецкий летчик ,
развлекаясь дико,
гонял по полю,
под ноги стреляя,
и как они подпрыгивали лихо.
Когда же силы были на исходе,
толь фриц отвлекся,
То ли Бог помог,
скатились в яму,
затаились тихо,
Хватая воздух
пересохшим ртом.
А как они, детишки, на телегах
Возили семя льна
в немецкий стан,
Чтоб обменять на соль,
(Для партизанов),
И сколько страха
натерпелись там.
И долгие три года
под фашистом!
Кто Белоруссии измерил боль?
Вся сожжена была!
И сколько жизней
забрал себе, сжирающий огонь!
Я руки матери своей целую!
«Спасибо Господи,
что ты ее сберег!”
Но видно ей, не хватит
целой жизни,
чтоб все забыть,
что пережить пришлось.