То вдруг пруха, то непруха,
Пятьдесят на пятьдесят.
Мне с утра кричит старуха:
«Накорми-ка поросят!»
Сам голодный в час обедний.
Руки до’ полу висят.
Снова слышу голос вредный:
«Накорми-ка поросят!»
Ну а вечером, понятно, -
Мне на ужин сериал.
А сама уже невнятно:
«Поросятам корму дал?»
Выход есть – пишу средь ночи,
Тишине, покою рад.
А жена во сне бормочет:
«Поросята жрать хотят».
То вдруг пруха, то непруха.
Пятьдесят на пятьдесят.
Может, дать старухе в ухо
За любовь, за поросят?