Я мочился
в великие реки...
Не из зависти
и озорства,
Закативши
глаза под веки,
Я с рекою
искал родства
Где над Влтавой,
как сад висящий,
Черепичной
поэзии град,
Я такой же стою –
струящий
Из широких
штанинных врат.
В Копенгагене...
там русалка,
А в Брюсселе
стою не я,
А в Париже
мне было жалко,
Даже, если
Париж любя,
Отдавать
каждый раз по евре,
Или кронами,
в зоне крон,
На моём
генитальном древе –
«Не согласен»...
из трёх корон.
Вот такое
мне вышло бремя:
Молча стоя,
я КрЕмень тру –
Иссякает
Кремнями
время,
Я же, только,
когда
совру.