я затягиваюсь под Уэйтса и думаю, что у людей с сердцем, что с моим собственным сердцем. незакрытая дверца шкафа как бельмо, как клеймо, как «Дерьмо» Уэлша, которого хватает, конечно, но так не хватает в книжных. пристыженность, упертость, упоротость в итоге оборачиваются пользой, они остаются грустить гильзой, а пуля летит дальше и не успевает думать. мудрость. слушай меня, beholder, you’re not getting any younger, you’re getting older, colder и так далее, ведь наказание каждый придумает себе сам. итак, пройдемся по телефонам, явкам и адресам, алло, что, тут плохая слышимость, давай напишем друг другу может, а хотя и света здесь нет тоже, давай заберемся на свои крыши и будем пускать сигнальные фейерверки, и есть пудинг, и будить окна, чтобы быть выше. выше всего этого.