Пока он скармливал валежник
новорождённому костру, -
не вспоминал о жизни прежней,
какая кончится к утру...
Потом смотрел, как пляшут зёрна
внутри неистовых ключей, -
ночь от спины легла просторно,
грозясь огню из-за плечей..
Он не роптал на скудость пищи,
тем попрекнув земных царей..
Он думал стать последним нищим
на окровавленной заре...
Пучком травы протёр посуду...
Взгляд протянул поверх огня:
качало дерево Иуду,
листвою медною звеня...