Пораниться о тебя, как о края
Разбитого счастья и тихого дня
Минутам дать волю и выпить до боли знакомый джаз
Он снова колет
Морской пеленой и кровью убитых фраз
Закончим усталый вальс
Нас двое – и время накрыло нас
Как тонок мечты бесконечный фарс
Он болен, он просто забыл про нас
Мы тонем и тонем в который раз
За морем – за морем пустынь каркас, и снова море
Забыл, что души слишком беден мир,
Придумал небо тот самый бог, что людей перебил
За веру, и ноги им вынул, и сер стал от правды
За что обидел? Он прав был, он был бессилен
И в мокром мире напиться не сможем
Мы в нем застыли
Мы плавно плыли, и вдруг простыли
Слегли, кого-то и мы любили, и нас рождеством манили
Пузатые берега и эскадрильи
И вдруг только дом, и кошка, и ноги стыли
На зябком коврике, и могилы, поминок хлеб,
Снова днем убили кого-то на улице
Жадно жили, стараясь не растрясти
Тянули жилы, смеялись криво, так скучно было
И вдруг в квартире – крик журавля, и клином они косили
За столько лет никого не злили
Они другие
Они святые, а мы за грязь покупаем пыли
Чтоб тоже было, чем душ черноту счищать
Мы взвыли, наружу с потом пробили
Частичку чистой душевной силы
Мы вдруг узнали, что тоже были
Секундой были, и стай журавлиных крылья нам не понять
Но мы смирились, угомонились, закрылись
Мы постарели, остыли, забылись
И только клин журавлей под крышей нам снова не даст уснуть