Он на арене, за решеткой тигры,
А, может, колесницы и быки,
Орут трибуны, в апогее игры,
И меч - как продолжение руки
Указывает в цезареву ложу,
А после - вверх, в лазурный небосвод,
Который жжёт лучами солнца кожу
И мыслью о свободе душу жжёт.