Шутников развелось- как заразы.
Насмеявшись до спазм живота,
Некий царь высочайшим указом
Повелел обезглавить шута.
Возведён эшафот. Там, у плахи,
Сам палач- дока, жертвами клят,
А под маской лихого рубаки-
Цепкий, всё ненавидящий взгляд.
Для презренной толпы, что с экстазом
Жаждет зрелищ- кончины момент,
Наточил он до блеска и смазал
Ремесла своего инструмент.
Обречённый пришёл без охраны.
Балагурил, дурачился, пел...
Душегуб к завершению драмы
Злобно в ухо ему прошипел:
-Через миг ты умрёшь с этой ролью,
Потому веселиться- не сметь!
Ишь, удумал что, с харей довольной
На миру свою праздновать смерть.
Заразился народ этим смехом,
Громко крикнул погонщик скота:
-Люди, это не казнь, а потеха!
Это новый спектакль шута.
Дальше- больше толпа бесновалась,
Опьянев от восторга, едва,
Им в руке палача улыбалась
С побледневшим лицом голова...
Долго хлопали:- Браво актеру!
До монарха дошло, дурака,
Что ударом топор живодёра
Превознёс до небес шутника.
Царь издох. Безымянна обитель.
Стал он просто одним, среди ста...
Смутно помнят: какой- то правитель,
Жил когда- то в эпоху шута.