Сиреневое детство, тихие закаты -
муар лиловый с бледно-абрикосовой каймой,
и я вдоль озера бегу домой -
по клеверному полю, по прямой.
Вот сад и низенький забор, калитка,
дорожка к дому, виноград, улитки…
Сандалии на крашеном полу,
юла в притихшем сумрачном углу,
и там же сброшено испачканное за день платье…
С тех пор лиловых снов прохладные объятья -
моё отдохновение от неурядиц дня.
Мир странный, тайный открывает для меня
свои, сокрытые от прочих глаз, границы -
я проживаю то, что для других лишь снится…
Там, в снах, наш дом, и Ирисы цветут под кипарисом -
они застенчивы и чуточку надменны,
и на бумаге из шелковицы и риса
мы их рисуем вместе…
Они изысканны и неизменно
свежи, хрупки - до трепетного хруста…
Там, в этих снах, свободных от назойливого рифм прокруста,
я вновь и вновь пишу тебе лиловые стихи,
они несмелы, неумелы и тихи...
И мы читаем их, не проронив ни слова, молча,
над нами - лишь лиловым плёсом полночь…
Услышь, как я прошу тебя в тех снах:
"Дай нам для счастья повод,
когда молчанье -
лишь святая неуместность слова..."
***
живопись: Dorona Costras