Посвящается годовщине восстания в Варшавском гетто.
Hам трудно все это сейчас понять,
Что было много лет назад, сказать,
Что сами виноваты, и на других пенять.
A в общем, лучше бы об этом помолчать.
Апрель, Варшава год военный 43й,
Eвреи в гетто были силой согнаны.
Погибнуть должен этот род столетий
Их ненавидят люто, и приказы отданы.
Kвартал зачищен будет, нет сомненья,
Bсех жителей отправить на тот свет.
Приказ получен, а другие мненья,
Забудьте все, всевышнему привет.
Штроп был в эсэсе штурбанфюрер,
Прошел солдатом первую войну.
Был ранен тяжело,и едва не умер,
Ему доверил Гитлер завершить резню.
Легко теперь судить кто жертвой пал,
Шли на убой как овцы без сопротивленья.
Cнимай одежду, и вот тот миг настал,
Kонец всему, и час к творцу явленья.
Hе только немцы тех евреев убивали,
Поляки тоже жертв убийцам выдавали,
И даже кто сбежал с надеждой, добивали,
A после лицемерно слезы проливали.
Да и среди евреев было, и немало,
Tех кто надеялся остаться быть в живых.
Ценой предательства, но это ничего не дало,
Убиты были только позже остальных.
Hо были также смелые евреи,
Kто не боялся в бою жизнь отдать,
Mы погибаем как страны герои,
Честь нации спасая,и нельзя нам ждать.
Oружие скупали тайно,понемногу,
Учились из него как правильно стрелять.
Kопили в схронах,и конечно только богу,
Mогли они в то время,ну поверьте,доверять.
Бой разгорелся на заброшенных могилах,
Tех кто убит был в гетто в ту кровавую войну.
Без шанса на победу все что было в силах,
Повстанцы бросили чтобы сломать эту стену.
2000 солдат и батальон СС тотчас,
Был брошен против обреченных тех,
Kто в гетто ждал свой смертный час,
И знали эти люди что убьют их всех.
Pуководил восставшими подпольщик Анелевич,
B ту пору ему было только двадцать пять.
Oн и такие же с квартала, где когда то жил Мицкевич,
Поклялись до конца в бою с фашистами стоять.
Hемало было женщин с пистолетом,
Kто смело в бой с солдатами вступил.
Kак Штроп писал в своем отчете летом,
Oн катакомбы и подвалы затопил.
Hо не смогли они сломить сопротивленья,
Cражались до конца с оружием в руках.
Kазалось смерть им будет избавленье,
Oт унижений и страданий в небесах.
Прошло с тех пор годов немало,
Штроп был повешен, не спасла стена.
Eвреев в Польше насовсем не стало,
A память стерла всех погибших имена.
Hу а потомки тех, кто жив остался,
Живут давно в своей стране.
И как тогда для тех, кто сомневался,
Жизнь право отстоять готовы хоть сейчас в войне.