ФУГА 1:
продолжение
Когда дело касается описания истории любви тут, очень легко соскользнуть, скатиться в банальную, слащавую словесную патоку. Тема сладкая, а потому скользкая. Тебя так и несет по наторенных, наезженным до блеска литературным колеям. Сколько написано-переписано про ЛЮБОВЬ с того времени, когда человек научился сначала осознавать это чувство, а потом внятно излагать, сначала устно, затем посредством доступных графических символов. Вот и я вполне осознаю, что мне не избежать аллюзий и каких-то попаданий в написанное задолго до меня и даже во время меня.
Я думал, что к своим 50 годам уже наверно утратил особенность своей романтической натуры – влюбчивость. Эта особенность была причиной многих семейных скандалов и ссор, моих уходов и возвращений. О сколько раз я, прося прощения, клялся жене, что это больше не повторится. И она в очередной раз меня прощала. А потом, все повторялось. Это происходило на протяжении всей нашей совместной жизни, исключая последние 3-4 года, перед тем, как я разменял шестой десяток лет. В свою защиту хочется сказать, что, то количество романов, которые приписывает моя теперь уже бывшая жена, мягко, говоря, не соответствует действительности. Я не был никогда ловеласом в том смысле, в каком употребляется это нарицательное имя. Просто мое отношение к женщине как таковой было всегда возвышенное, с налетом романтизма. Я писал им трогательные любовные письма, посвящал стихи, сочинял песни. Вообщем делал все, на что способна моя творческая натура. Женщины, в которых я влюблялся и с которыми я был близок их не так много, если не сказать, совсем мало. Иногда это была просто влюбленность, флирт, не более того, и эти отношения не обязательно заканчивались близостью. Я никогда не вел счет своим сексуальным победам, как это делали многие мои друзья. Мне это было это не интересно. Моей натуре было важно качество отношений, а не их количество. Я старался завоевать сердце женщины, а не ее тело.
Как пел Александр Градский «В небесах отгорели зарницы и в сердцах утихает гроза». Мне казалось, что уже отгорели зарницы моих влюбленностей, отгремели грозы серьезных любовных отношений. В семье наступил относительный покой. Дети выросли и жили своей жизнью. Наверно наступил тот период, когда детей тяготит общение с родителями, и оно сводится к разговорам про наше здоровье.
Я остепенился. И это было правдой. Прошла моя гиперсексуальность, мне уже не хотелось завоевывать чьи-то женские сердца. Я по-прежнему писал песни, занимался творчеством и наверно пытаясь восполнить те пробелы общения прежних лет, стал больше внимания уделять жене.
Мы больше проводили времени вместе: смотрели фильмы, слушали музыку, я ей пересказывал прочитанные книги. Мне хотелось наполнить духовно нашу размеренную супружескую жизнь. Но это не спасло наш брак. Я не говорю к сожалению. Потому, что его нет - сожаления. Видно такова судьба нашего более чем 30 летнего супружества. Я вообще не очень верю в случайности.
И наверно не случайно я стал замечать, что я скисаю, что мне не хватает эмоций, что меня начинает тяготить эта размеренность и предсказуемость моей жизни. Дом – работа, работа – дом. Исключения составляли корпоративные пьянки, которые я регулярно учинял в узком кругу коллег по работе, большая часть которых были девчонки гораздо младше меня возрастом, ровесники и даже одноклассники моего старшего сына. Я всегда тянулся к молодежи. Мне было с ними интересней, по правде говоря, им со мной тоже. К своим 50 годам я был уже довольно искушенный в общении с женским полом. Я мог с моими девчонками говорить на любые темы, независимо пьяный я был или трезвый. Но основная тема всегда была одна и та же – сексуальные отношения, все, что связано с интимной жизнью мужчины и женщины. О тут для меня не было границ и табу. Девчонки поначалу стыдливо краснели, а потом привыкли, и им даже нравилось говорить ПРО ЭТО. Просто наше пуританское, а может даже ханжеское воспитание, не позволяет об этом говорить даже со своими мужьями. А с мной можно. И поднимая очередную рюмку с водкой, говорил девчатам, что я сею доброе, разумное, вечное – разврат. Кстати самые развращенные люди - это бывшие закомплексованные личности. Это я про себя. Это своего рода маска, скрывающая природную скромность и зажатость.
Но говоря устами героя Георгия Буркова в известном до оскомины фильма «Ирония судьбы, или с легким паром» - Сейчас не об этом. Да были отдушины в виде корпоративов, но они не снимали, той душевной асфиксии, которая стала проявляться все явственней и болезненней.
Да и ничто не предвещало тех невероятных событий, которые произошли впоследствии в моей жизни.