Лишили дверь голоса,
смазали петли.
Вход-выход, вход-выход...
Зевает чуть слышно.
Покорно глотает обиду. Ей петь бы
за тех, с кем на солнце погреться бы вышла.
Любимый – Кузьмич.
Дверь – его Галатея:
строгал под заветное, крепкое слово –
беседуя с краской, гвоздями и клеем.
Окрасил в задорный морковно-медовый.
Прорезался голос «сопрано-скрипуччо»,
словцо напевала вослед домочадцам.
По пятницам, праздникам – «Бесаме мучо»,
чтоб спьяну обнявшись с любимым качаться.
Её естество открывалось простецки:
замок без секретов публичной девахи.
Кузьмич к ней с любовью – орехово-грецкой –
терпела по-бабьи, сглотнув охи-ахи.
И вот онемевшей распахнута.
Дышит...
заходят робея чужие, соседи.
Браток деревянный хустину колышет,
на тропку опавшие листья присели...
Синица с ключом прилетела.
На вишне
сидит, Кузьмича выкликает, дурашка.
А дед на заре с инструментами вышел,
в военной с околышем красным фуражке.
Ветра-сквозняки Галатею голубят.
Щелястая «бля-ааа...» по-привычке скрипучит,
вахтёром при клубе, в облупленной шубе,
с амбарным замком...
Но под «Бесаме мучо».
*Besame Mucho(целуй меня много)
Художник Юлия Лучкина