По восточной притче
Жил монах, с грехом сражался
И молитвою спасался,
Отражая день и ночь
Козни дьявольские прочь.
Охранительным щитом
Защищался твёрдо он.
Это были пост, молитва,
Крест - помощник Божий в битве.
Враг терпеть не мог монаха,
Искушал, пугал до страха.
Инок отражал напасть,
Зная, в правде – Божья власть
Адской злобе нет предела.
Взялся демон вновь за дело:
"Докажу, что силы зла
Всё равно сильней добра."
Разразился, как цунами,
Не стерпев с монахом брани,
Эфиопом стать вдруг смог,
Встал, поднявшись на порог.
Но пустынник не смутился,
Грозно к бесу обратился,
Божьей властью пригрозил,
И лишился демон сил.
Встал, как вкопанный лукавый.
Задрожали рядом травы.
А монах: "Теперь ты мой -
В келье на весь век со мной!
Выход есть – вновь светлым стать,
Снова Бога воспевать.
Только было бы смиренье
Перед Господа веленьем.
Ты же Ангелом был чистым,
Песни голосом лучистым
В Царстве Божьем распевал,
С Херувимами летал!
Не уже ль забыл те песни,
Восхваления, где вместе
В Небе Ангелы поют,
Чистоту, как святость, пьют?"
- "Нет, помилуй, я не в силах,
Песни петь, что так красивы.
И, поверь, что если б смог,
Ты сгорел бы, видит Бог.
Дух твой вылился б слезами,
Перед Неба рубежами,
Будто воск истаял весь,
Слыша прославленья песнь."
- "Раз не хочешь, на молитву
Я восстану в смертной битве,
Осеню тебя крестом,
Задрожишь тогда листом!"
...Встал монах и окрестился
И в молитве оживился.
Охватил огонь врага:
Он, как Каин, угорал!
И вопил в огне и бился,
Трясся весь, вконец взмолился:
"Ой, не надо, не тирань,
Угораю, перестань!
Страшен ты! Я соглашаюсь!
Дух твой вылетит!"
- "Не каюсь!
Только пой! И что тебе?
Думай лучше о себе!"
Крикнул бес: «Тогда, как знаешь!
Ты от песен тех истаешь!».
О забытом, о былом
Вспоминал, скривившись он.
Вдруг, поморщась, погрузился,
Вздрогнул резко, оживился,
Тронулися крылья вмиг,
Песня полилась, не крик.
Звук пленительно и мило,
Набирался дивной силы.
Превратился в слух монах,
В нём жила любовь, не страх!
Трепетало сладко сердце –
Приоткрылась в Небо дверца:
В восхищенье был монах.
Выливался дух в слезах!
И текли ручьями слёзы,
Таял он, взывая: "Боже!",
Сладкой тайны суть познав.
Ангелом взлетел монах.
Бес не вынес дивных песен,
Он светлел и плакал вместе,
И смирялся в теплоте,
Изменялся в чистоте.
Стал в лучах прозрачно белым
И легко на крыльях смело
Полетел! Теперь он смог!
Инок – рядом! Ждал их Бог!