Я одинок. Лежу в своем гробу.
Мои соседи – пауки да мыши.
Из тьмы веков взираю на толпу,
Которая почти меня не слышит.
Передо мной дрожал весь Старый Свет,
Особенно - Восточная Европа,
Я полагал: меня счастливей нет,
И серый зверь мне заменял холопа.
Но подошел к концу двадцатый век,
Мой образ потускнел, хотя был ярок,
В столетьи новом новый человек
Мне преподнес убийственный «подарок»!
Мои потомки сходят со страниц,
Глядят на мир с больших киноэкранов,
И перед ними пасть готовы ниц
Десятки тысяч малолетних фанов!
Когда узрел я «правнуков» своих,
То лучше б солнце увидал в зените!
Как можно было выдумать таких
И называть «немертвыми»?! Простите!
Для нынешних и солнце – не беда,
В гробах не спят – вот это интересно,
Им не страшна проточная вода
И прочее, о чем давно известно.
Клыков-то нет – кому порассказать!
А это перечитывал я дважды:
Людей им стало жалко убивать,
Звериной кровью утоляют жажду!
А то и вовсе – заменитель пьют,
Предав свою охотничью природу,
Да лучше пусть колом меня проткнут,
Пусть лучше окунут в святую воду!
Но если все и дальше так пойдет,
О будущем любой дурак рассудит:
С лица Земли исчезнет Красный Род,
Как только кровь употреблять не будет!
Но чувствую, вам скоро надоест
Брюзжанье старика; вы молодые.
Смеркается. Пойду искать невест,
Надеюсь, что остались таковые!
Осень 2010 г.