Меж нами девять тысяч километров. Мись опять укатила в Тай. Моет ножки в Сиамском заливе и дегустирует местный ром с яблочным соком. Периодически звонит мне с берегов Ко-Чанга и страшным образом ругается:
– Посмотрел «Чарльстон для Огненки»?
– Нет (за неимением пепла пытаюсь присыпать макушку землёй из горшка с фикусом Бенджамина).
– А «Город» Стрижака прочитал?
– … Я зато «Невидимок» Паланика…
– Так и знала. И с девчонками заигрываешь. Одного нельзя оставить на пару недель!
Слушаю слегка запинающийся голос – и вспоминаю, как трогательно стучалась она в мою виртуальную дверь, как терпеливо ждала, пока обращу внимание. Не до куртуазных бесед было мне тогда… всё сильней отдалялся близкий (так казалось) человек. Врагу не пожелаю тех недель. Внутри громоздились руины, пыль и прах, вой и скрежет зубовный, агония чувств, бессилие что-либо сделать. На первое свидание с Мисью шагал не бравый шевалье, а чурка деревянная с потухшим взором, нелепый солдатик Урфина Джюса. Наши взгляды встретились в центре зала на Марксистской. Она угостила меня лакричным котиком.
И я, будто молитву, шепчу брелевские строки:
L'enfance
Il est midi tous les quarts d'heure
Il est jeudi tous les matins
Les adultes sont d;serteurs
Tous les bourgeois sont des Indiens
L'enfance
L'enfance…
Детство,
Это полдень каждые четверть часа,
Это четверг каждое утро (1).
Взрослые – дезертиры,
Все горожане – индейцы.
Детство,
Детство…
Прим. (1) «Il est jeudi tous les matins» – до 1972 г. четверг был выходным днём у французских школьников.