Памяти всех ушедших,
близких и далёких, своих и чужих
Тоска многослойней брюссельской капусты…
И те, кто идут в никуда,
Я знаю, им грустно, им дьявольски грустно
Прожитую жизнь покидать.
На небе их ждет одинокий апостол
И звякает связкой ключей…
Поют серафимы душевно и просто
О тлене ушедших ночей.
Но там, на пороге грядущего рая,
Им вспомнится хлеб и вино,
Январский закат, что костром догорает,
Криницы прозрачное дно.
Дешёвый сервиз (тёмно-синяя рыба),
Изъеденный молью ковёр,
Улыбки и взгляды, «привет» и «спасибо»,
Пролитый на платье ликёр.
От лампы настольной – коварные тени,
Исписанный старый блокнот…
Им вспомнятся остовы чахлых растений,
Горшки, где ничто не цветёт.
Им вспомнится ветер над сельским погостом
И мелочи прожитых лет…
- Вход в рай – по билетам, - объявит апостол
И мелочь возьмёт за билет.