Посвящается моему дедушке, раскулаченному, выселенному на хутор, осужденному, с марта 1942 года штрафбат. Дошёл до Берлина. 12 лет его не было дома.
Как выжил он? И сам не знает.
Что видел он? Готов забыть.
Но память едкая, дурная -
за жизнь под солнцем ей платить.
Штрафбат с сорок второго года,
с тридцатых Колыма, тюрьма;
кусочек в клетку небосвода,
и тридцать пятый месяц май.
Как по этапу, но обратно,
и не домой, а на войну.
На смерть или на подвиг ратный?
Он ехал защищать страну.
В атаку первыми бросали.
Не падать ниц, не отступать.
В грудь немцы "Шмайссером" стреляли,
а в спину... каждый мог стрелять.
Косила смерть, как утром ранним
траву по утренней росе,
косил крестьянин, пашне данник,
рядами, за один присест.
Все вперемешку вор, художник,
артист, доносчик-негодяй,
полковник бывший и священник,
картёжник - парень-шалопай.
Все полегли, с кем был он рядом.
Он был не друг им и не враг,
но скорбью полнится досада.
Один, без них, он брал рейхстаг.