13. ЧУДОВИЩНАЯ КРАСОТА
" А предмет этот может оказаться маленьким чудовищем, с головой льва и туловищем дельфина. Второе будет выгибаться , первая точить клыки. Оно может украшать вход или просто вылезать из стены без всякой видимой цели, отсутствие которой делает его странно привычным. При определённом роде занятий и в определённом возрасте нет ничего привычнее, чем не иметь цели. Как и путать черты и свойства двух или более существ и, конечно, их род. В общем, все эти бредовые существа - драконы, горгульи, василиски, женогрудые сфинксы, крылатые львы , церберы, минотавры, кентавры, химеры, - пришедшие к нам из мифологии ( достойной звания античного сюрреаизма), суть наши автопортреты, в том смысле, что в них выражается генетическая память вида об эволюции."
Бессмысленно мешая ложкой
В субстанции "Ночь, или кофе",
Он создал мир... на раз...Неплохо!
И выпил ! И уснул немножко!
Теперь мы все живём внутри.
Процесс пищеваренья долог...
Когда же он откроет полог,
Проснувшись с нами? Раз...два...три!
"Неудивительно их изобилие здесь, в этом городе, всплывшем из воды. При этом ничего фрейдистского, под- или бессознательного в них нет. Учитывая природу человеческой реальности, толкование снов есть тавтология , оправданная в лучшем случае соотношением дневного света и темноты. Впрочем, сомнительно, чтобы этот демократический принцип применялся в природе, где большинства нет ни у чего. Даже у воды, отражающей и преломляющей всё, включая самоё себя, меняющей формы и материалы, иногда бережно, иногда чудовищно. Этим и объясняется характер здешнего зимнего света; этим объясняется его привязанность к монстрам - и к херувимам. Вероятно. и херувимы - этап эволюции вида. Или наоборот, ибо, устроив их перепись в этом городе, получим цифру, превышающую человеческое поголовье."
по образу и
подобию своему
видим ПРИРОДУ
по образу и
подобию своему
мы видим БОГА
по образу и
подобию своему
видит Бог и НАС
только природа
НЕ ВИДИТ Бога нас и
не видит себя
СОЗНАНИЯ в ней
СОПЕРЕЖИВАНИЯ
нет ни на йоту
" Однако из херувимов и чудовищ вторые требуют большего внимания. Хотя бы потому, что к ним вас причисляют чаще, чем к первым; хотя бы потому, что на нашем свете крылья обретаешь только в ВВС. Имея нечистую совесть, узнаешь себя в любой из этих мраморных, бронзовых, гипсовых небылиц - конечно, в драконе, а не в св. Георгии. При ремесле, заставляющем макать перо в чернильницу, можно узнать себя в обоих. В конце концов, святого без чудовища не бывает - не говоря уже о родстве чернил с осьминогами."
Бывает у людей -
отъявленный злодей
на воле ходит,
невредим,
а тот , кто
с именем твоим
как с боговым -
ложится у порога,
недвижим...
Порушенный
движением одним.
Тобою преданный.
Случайно так.
Ей богу!
"Но даже не разводя эту идею ни чернилами, ни водой, ясно, что это город рыб, как пойманных, так и плавающих на воле. И, увиденный рыбой - если наделить её человеческим глазом, во избежание пресловутых искажений, - человек предстал бы чудовищем;, может, и не осьминогом, но уж точно четвероногим. Чем-то , во всяком случае, гораздо более сложным, чем сама рыба. ... Спроси золотую рыбку - даже не пойманную, а на свободе - как я выгляжу, она ответит : ты чудовище."
... это не только
что-то скользкое,
это - Рыбообразное
по содержанию и по сути.
Это , что вы тасуете,
но не прикупите.
Это красота
во всей её жути
и всё такое разное.
Рыбообразное...