столько судеб ведомо чайной мгле…
горы отражаются в пиале,
и не разглядеть ничьего лица –
поволока мяты и чабреца.
не смотри, не надо – не искушай.
ложкой мельхиоровой мглу мешай:
горные отроги то вверх, то вниз,
разошлись две жизни, потом сплелись…
и, опять над бездной, за сотни лет,
кто-то видит в треснувшей пиале
горы, свет… и – ни одного лица –
буйнотравье мяты и чабреца.