Я бегу, я устал, это все не со мной,
Мне дышать тяжело впереди тяжкий бой.
Знаю, будет последней, эта битва моя,
Разлетится потоком по степи грустный вой…
Враг хитер, враг труслив и пощады не будет,
Вся облава нам мне: кони с псами и люди.
Я бегу все вперед, сколько хватит мне сил.
Для меня день последний - он врагу будет труден.
Я бегу к буеракам, и к сурковым полям,
Я так просто животным, свою жизнь не отдам,
Вот споткнулся из своры ублюдок один,
Дальше норы под снегом – сюрприз лошадям.
Я бегу все вперед, верен был мой расчет,
Был болезнен для всадника краткий полет.
Часть из псов завизжала, лапы тоже свернув,
Я же знаю, что кто-то из них и умрет.
Только я не увижу, кто будет тем трупом,
То ли всадник трусливый раздавленный крупом.
То ли псов-инвалидов свои ж загрызут,
Али всадники их за глупость забьют.
То меня не заботит, я бегу и бегу,
Впереди лес темнеет, но вот я не дойду,
Я хотел бы успеть, и мне есть что терять,
Только лучше тех гадов я еще прихвачу.
Крики стали все громче и щелчки их бичей,
Надо мне ускоряться – все быстрей и быстрей.
Слышу мерзких псин запах,
И взопревших коней.
Впереди есть овраг, до него добегу,
А потом за оврагом оборону приму.
За спиной там кустарник,
А потом я уже клыки обнажу.
Я по правилам жил, не грабил, не крал,
Лишь зимой с голодухи я овечку задрал.
Я берег их стада, от забредших гостей,
Что Законы не чтят – я не знал, я не знал.
Но ведь я не последний - придут вслед за мной,
И вновь по равнине прокатится вой.
Пусть правду несет, все силой берет
И пусть будет крепок потомок родной.
Прыжок, оборона, оскалил клыки,
Предатели рода поджали хвосты.
Бежали все вместе, нас много – мы сила,
Ну что же давайте, здесь я и кусты.
Я больше не буду от вас убегать,
Бежал не затем я, чтобы шкуру спасать,
Кто глотку подставит? Давайте я жду!
Хоть мне и противно мразей кромсать.
Попались дружки! В глазах у ваших страх!
Боятся за жизнь - герои в мечтах.
Давайте вперед, хоть людишки, хоть свора.
Любой распрощается с жизнью в клыках.
А вот самый главный враг номер один,
Трусливый, толстяк на коне - для них господин!
Он плеткой бьет свору – будит в них злость,
Для них я страшнее – жалкий кретин.
Давайте собаки, кто первый подохнет?
Давайте все разом как вши или блохи
Я жду, я трусов убью,
У храбрецов тоже будет все плохо.
Ага, вот вожак, толкает щенка. -
Давай разберись и все недолга!
И юный герой бежит как дурак,
Он вдруг перепутал курей и волка.
Давай подбегай! Прыжок? Еще лучше!
За шею схватил и кинул всю тушку.
Забрызганный кровью юнец наш лежит,
- Такого глупца не стал бы я кушать.
Вожак подтолкнул троих подхалимов,
Ну что же отведайте: лещей иль налимов?
Итог будет тем же - три минус три.
Кто хотел тут встретить седины?
У вас не получится, сдохнуть, не скоро,
Ведь вы побоитесь, наброситься сворой.
По одиночке, вы тоже трусливы,
Давайте бросайтесь! Вы псы иль коровы?
… Закат красным светом сильней запылал,
Охотники быстро теряли запал,
И только лишь волк, с презреньем и злобой,
Смотря на охотников, глухо ворчал.
Кругом лежат трупы борзых, волкодавов...
Азарт у охотников стал очень уж слабым.
Израненный, мокрый, с поджатым хвостом,
Забрал их победу, украл и награду.
Да их большинство, да смерть уж близка,
Но радости нет – на лицах тоска.
Да, порваны уши, исцарапана морда,
Стоять продолжал – на трех лапах – но гордо!
Тогда егерь спешно винтовку достал,
Передернул затвор, прицелом поймал.
Нажал на курок и волк огрызнулся,
Подпрыгнув на месте словно блох выгрызал.
Затем покачался, и медленно лег,
Достойно погибнуть не каждый бы смог.
Охотники быстро с коней соскочили…
От логова им теперь далеко. И еще эпилог.
Тяжелой бывает у женщин судьба,
Подруга не знает, насколько сильна.
Пока как-то дети не спросят все дружно:
А Папы ведь нет уже больше дня?
А ты промолчишь, заплачешь потом,
Когда дети спят своим сладким сном.
Ты сможешь подруга им все объяснить,
Но это потом, но это потом.