Секс с гуманоидом
Маятник качается. С качанием маятника качаются обстоятельства, настроение. Возникают мысли многопланового свойства.
– Алло…
– Привет, как дела?
Незнакомый грубый голос в трубке. Мне крайне сложно его определить.
– Мм-м...А вы кто?
– А ты что не узнал меня?
– Да,– говорю я и чувствую, дело принимает интересный оборот. Я понимаю, она-оно меня знает.
– Нн-не-т. Я тебя не узнаю.
– Я – Таня!
Я уже не знаю, что мне говорить. Значит это девушка и девушка не моя прежняя – у неё такой же грубый голос.
– Нн-не-ет. Нет, я Вас не узнаю.
– А гуманоида бы узнал?
– А-а –…только и могу промычать я.
Он пришёл ко мне как всегда, довольный и самодостаточный. Оригинальный. Как всегда в военной форме с вещмешком за плечами. Его батон – моё угощение. Так повелось издавна, не помню когда, но уже много лет всё неизменно. А с ним и его бутылочка вина. Он работает строителем и в премиальные от работодателя ему досталось несколько литров вина. Отличного! А вино развязывает язык. И мне хочется поделиться.
Он улыбается в предвкушении вкусной истории.
– Мы пили коньяк, – рассказываю я, – с сырком. Вкус его не помню, но, то, что он был очень дорогой так точно.
– Пили, и в какой-то момент нам стало скучно. Точнее ей стало скучно. Вот она и вызвонила подругу. Мы встретились в … сквере. С ней был её горилла. Маленький самодовольный мужичок. В общем, мы ещё раз выпили и решили разбежаться. С ними. А сами пошли гулять. Доехали до улицы Кошевого. Я, ты знаешь, хоть и хороший кавалер и готов провожать девушку до самого дома, но собственная безопасность…Я посмотрел на часы и понял- пора.
– Если ты не дашь переночевать, я зависну в городе. Транспорт более не ходит.
– Переночуешь у меня, – успокоила меня Настя.
– О, хорошо, хоть побываю у тебя дома! – довольно сказал я.
Мы идем, приближаясь к восточному вокзалу Минска. Сели. Общаемся, и…Как всегда находится бедный мальчик, которого бросила девушка.
Это уже фишка. Она встречается со мной. Пьёт, гуляет, а потом находится парень, которого бросила его барышня. Она таких вычисляет по виду.
– Ах, бедненький, она недостойна тебя! Ты умный, красивый, классный!
Мне хочется плеваться. Эта ситуация мне порядком достала.
– Слушай, или ты со мной, или с ним!
Всё, что только есть во мне, протестует.
– Как же мы не поможем мальчику?
– Нет, конечно! – говорю экспрессивно я.
Самое удивительное, что он, войдя в положение, уходит.
Зато теперь она не может успокоиться:
– Как ты мог?!
И тогда я применяю приём. Один раз я уже применил и он сработал. Истерика. Типа, я люблю тебя, а как ты мне не веришь?!!!
Я стучу кулаком о столб якобы в отчаянье. И тут..
Подходит наряд милиции.
– Какие-то проблемы?
– Никаких проблем. Пошли Настя!
Шутить с милицией мне не с руки. Истерика закончилась мгновенно. Только она…неожиданно передумала дать мне ночевку. Мне повезло – последний троллейбус довёз меня до вокзала, а с рассветом, около пяти утра, когда стал ходить транспорт, я доехал до дома, взял заранее заготовленную сумку, деньги и полетел на работу.
– Ха-ха, – смеется он, – круто ты попал! Эта история выплывающая наверх множественное количество раз и его смех вызывают у меня ответную реакцию:
– А как тебя Ольга выгнала на улицу.
– Так только в мае было.
Но всё одно всю ночь в подъезде проторчал!
А история была прикольная. Всё было нормально. Встретились. Выпили. Позанимались сексом. И надо же ему обмолвиться, что померла его кошечка. И всё!!! Скандал! расстроенная барышня выгнала его на улицу! Недосмотрел за моей любимой кошечкой – иди на улицу!
– Так я хоть позанимался любовью, – оправдывает мой друг.
– Ну, да, – говорю, – хорошая у тебя подруга! Вспомни, как она «заработала» деньги в твоей постели, а потом на твоей кухне приготовила курицу, сделала салатик, и с шампанским поехала отмечать новый год к своему профессору!
Петрович, ухмыляясь в губы оправдывается, да ладно…наливай давай, а то стаканы заждались вина!
Но таких историй я от него наслушался множество.
Никому бы такой связи не пожелал. Нет, пожелал бы каждому настоящему мужчине. Каждому мужчине, потому что она настоящая женщина. Каждому мужчине. Именно она из малолетнего гомосапиенс в брюках создала из него настоящего мужчину.
Нас учат в школе математике, физике, заставляют читать всевозможную литературу, но самым главным учителем для него стала Она. Я сбился со счёта, сколько раз он с ней расставался. Как выпроваживал из дома и снова они по новой сходились.
Таня. Именно она называла его так. Двойник. Двойник моей девушки. Параллельная вселенная, развивающаяся…и самая лучшая подруга моего лучшего друга.
– Да, вспомнил. Просто когда человек долго не звонит, его немного забываешь.
Последние мои о них сведения – они снова помирились. Не виделись целый год. Как бы сказали в Советские времена, разошлись по причине «самого высокого нравственного максимума».
Стук в окно полдвенадцатого ночи. Он живёт на первом этаже. Какая-то женщина. Вышел. Она просит: можно поговорить с Таней? Позови его. Он – хорошо. Татьяна вышла, поговорила. Приходит обратно: так говорит, давай быстренько сделай своё дело как мужик, за минут десять и я пойду. У меня срочное дело.
Он:
– Куда ты?
Она:
– У меня возникли срочные дела!
– Какие это?
– Срочные дела «извращенческих натур»!
– Чё?
– Так ты будешь…по-быстрому…сексом заниматься…и пошла?
– Буду!
На следующий день он был вне себя от гнева и обиды.
– Куда может торопиться баба в 12-ть часов ночи? – подсыпал соли в рану я,– Наверное, какой-то её хахаль сунул женщине пару копеек и попросил – позови. А ты сам знаешь, как Таня на запах спиртного реагирует! Как бабочка на огонь летит!
Лицо моего друга серее тёмной тучи. Тёмной тучи идущей с востока. Иногда с юга. Ещё реже с севера-запада. Он и без меня всё понимает. Переживает. Страдает и страдание растёт от мысли к мысли. Ком. Большой ком. И чем он больше, тем больнее. Но мне не понятно. Не понятно, как он не может прийти к той мысли, которую я не могу ему сказать. Не нужно страдать. Не нужно делать из неё мадонну, кланяться и молиться ей. Или прими её такой, какая она есть или отбрось. А он всё хочет изменить.
– Есть один козёл. Он звонит периодически ей по ночам. Ко мне. Всё спрашивает Татьяну. Я ему пару раз говорил, не звони, он – не понимает.
Так мой друг расстался со своей пассией. Навсегда.
– А ты чего дома сидишь, не работаешь? – пуляет она в меня очередной вопросик.
– А я… Я пока безработный, сообщаю, вот решил себе дать недельку отдыха.
– Понятно
Мне сразу вспоминаются его слова «Некоторые всю жизнь корячатся, и ничего не имеют, а она нигде за всю жизнь не работала и нормально живёт. Ей в наследство четыре квартиры досталось. Одну отдала сыну, вторую дочери, в третьей сама живёт, а четвёртую сдаёт.
– А Вы кто?
– Тот вопрос я задаю ей в очередной раз.
Его номер определился на моём телефоне.
– Да, дружище! – улыбаюсь я в трубку.
– Какой дружище! Это Таня звонит!
Петровича ищет, подумал я и озвучил:
– А Петровича тут нет. Он ко мне в гости сегодня не приезжал!
– Нет, я тебе позвонила. Оказывается, он уехал по делам, или играть с другом в шахматы и ей стало скучно. И она решила…пригласить меня в гости.
– Приезжай, у нас всё есть! – через несколько минут предложила она.
– Да как то знаешь…Он мой друг,– замялся я тогда.
– Да он не приедет до вечера! Приезжай! Хорошо проведем время!
– Нет, у меня дома дела.
Она любит секс, деньги и мужчин. Всё, что я почерпнул из рассказов о ней. Нигде не работает. У неё четыре квартиры. Две из них сдаёт. В одной живут дети. В другой она. Иногда, правда, сдаёт и третью. Живёт тогда у Петровича. Или у своего второго хахаля.
Обида, частенько развязывала язык, и он рассказывал о ней нелицеприятные вещи. Как звонят таксисты ему домой в пять утра и прочее. Но это предложение было сверх. Когда стоит выбор друг или женщина, друг должен стоять на первом месте. Почти всегда.
– Я звонила его матери, она уже косая,– сообщает мне Татьяна, – уже наклюкалась с утра, а этот абориген где-то лазит. Я тут за человеком старым ухаживаю, а она, ей восемьдесят пять, ничего не понимает.
– А ты мобильник…
– У меня нет его мобильника. Ты ему сообщи, что я свободна. Завтра. А ещё лучше сегодня вечером сообщи, что я его жду.
– Хорошо, – смеюсь я, – мне не сложно. Сообщу.
Мы прощаемся.
– Мы к вам по такой проблеме, мы решили поехать в Париж. Я был по делам там, в деловой поездке, но есть такой вопрос…понимаете, мы едем с компанией, и хотим просто там оторваться. Мы достаточно взрослые. Вам, кстати, сколько лет?
– Да двадцать девять, точнее тридцать, вчера исполнилось.
– Ну, наша компания постарше, мы просто хочем…может вы место, какое знаете, где можно достать…Мы этим правда не увлекаемся, но все-таки…Вы понимаете? Вы знаете?
– Да, конечно, я вас поняла».*
Самое замечательное место в Париже это Минск. Стена, посвящённая городу Минску. Это Душа друга. (Я о ней потом расскажу). Правда, не Петровича. Однако и к нему я нашёл подход. Он принёс пельмени. В честь хороших денег по зарплате. И надо же, нюх, какой, прямо перед его приходом позвонила она. Она позвонила, а я проговорился. Про пельмени. Она культурно попросила как-то обернуть разговор, мол, позвони своей крале. Я чувствовал, будет что-то. Я сказал другу.
Он набрал номер.
Даже я услышал рёв.
– Две бутылки по пол-литра! Ты…– тут следует непередаваемо сочная русская речь.
Он, стеснительно улыбаясь:
– Да. Да. Хорошо. Скоро буду.
Каждый получит своё: она – пол-литра, он – секс. Каждому своё. Конечно, я не в восторге от таких отношений. Но какое я имею право указывать другой жизни, рисуй мол, чувства розовым ногтем или пальцем с угольком. Что-то их объединяет. Маленькая, узаконенная между этими двумя проституция. Кто из них продаётся, я так и не понял. Но, как сказал мне один повар, хорошо не там где хорошо, но кто как устроился. «Милая моя тоска печаль….вдохи и взоры слов небылицы сердце мое, теребя». Только мы сами можем изменить нашу жизнь. Только мы знаем своё счастье. Кому-то и кочегаром работать за счастье. Мой священный долг друга сказать, что она ждет его для великой миссии по осознанию ценного клада, который есть только у неё. Ценный клад, который получить он может…
Дозваниваюсь.
– Сэр…
– Привет!– отвечает мне бодренько он.
Обменявшись парой ничего особо не значащих фраз, залепливаю:
– Ты знаешь, тебя твоя Татьяна ждёт с раздвинутыми ногами и бутылкой водки.
– Да-а-а?– в его голосе неприкрытое любопытство. Именно это я и хотел услышать. Дальше должно было последовать:
– Я сейчас собираюсь и еду!
Свободные отношения. Никто никому не должен и не обязан. Есть правда и клубок. Клубок обид, как нитка, намотанная друг на друга за годы. Но это неважно. Уже не раз и не два он улетал к своей подруге. Успел даже обидеться и помириться за этот период. «Я ей водку принёс, а она не дала. Легла спать и заснула. Не поеду!» Потом про мир во всём мире. «Ты знаешь, она удивилась, что не…оказывается, она просто напилась и забыла. Я вчера был, и она … и всё у нас было. Правда, пришлось ещё бутылку привезти. Я хотел, правда взять должок, но она не согласилась. Ладно, пусть пьёт!» теперь я обычно слышал одно:
– К Таньке еду, надо пару палок ей….
Сегодня реакция была иная.
Он завязался на вопросах:
– А тебя она не звала?
– Нет, вообще-то.
–………!!!
– Нет, вообще-то, а что надо было?
По его дыханию я понимаю – перебор.
– Шучу, бродяга!
– Сам ты бродяга!!!
– Ладно, ладно, не шуми. Я вообще-то дал ей понять, что с ней не пойду. На это. – Ну, ясно, я с ней расстался. Я ей сказал, чтобы забыла мой номер телефона.
Я искренне удивлён:
– Почему?
– Она трахается с мужчиной из соседнего подъезда.
Ну…ну и что? Ведь она тебя тоже зовёт. Разве так она поступает впервой?
– Нет, просто я видел этого козла. Стоял, смотрел на меня, ухмылялся, когда она мне деньги отдавала.
– Ну и…
Петрович, он как я. Если он завёлся, его трудно остановить.
– Меня она всяко - разно назвала, а когда я его придурком назвал, она стала его защищать. Меня она никогда не защищала.
– А что она такое сказала?
– Сказала, если он услышит, то мне кукушку отобьёт.
– Кукушку? А что это…
– Да по голове мне надаёт! То есть даст!
– Понятно.
Водка-секс-водка-измена-раставание-секс-водка-секс…и так по кругу.
Мне всё понятно, он всё ещё с ней. Он всё ещё любит, привязан к ней. Он пытается показать, как она ему безразлична, но на самом деле это совершенно не так. Я желаю ему всего хорошего и ложу трубку.
Я беру свой чай, сигареты и иду в большую комнату.
Закуриваю. Вдыхаю дым и погружаюсь в размышления. Жизнь – это танец и игра. Кто не ценит нас – быстро расстаётся, а если мы его позовём – понимает это как признак слабости. И уважения никакого не будет. Грубо, но такова жизнь. Пока человек не проявит свою волю, до тех пор об него будут вытирать ноги. Но, видимо… Кость, которую бросают, слишком вкусна…
Р.С. Герой, в конце концов, нашёл в себе силы расстаться с этой женщиной. И, как это бывает, нашёл себе другую. Правда, у неё был другой серьёзный недостаток. Но это уже другая история.