На одном ток-шоу обсуждали, стоит ли запрещать ненависть на ТВ.
Говорили о том, что запреты не приводят ни к чему хорошему – люди всё равно будут ненавидеть.
Говорили, что легализация ненависти положительно сказывается на воспитании – запретный плод сладок.
Интересно выступил депутат из комитета.
Он задал разумный вопрос: «А кто вообще ненавидит саму ненависть?»
Таких не нашлось. Все оказались толерантны к ненависти.
Вопрос был почти закрыт. Но микрофон попросила неказистая старушка-божий одуванчик, посещавшая все ток-шоу из-за невысокой пенсии.
«Я живу на окраине города, – сказала старушка, – каждую осень дворники в нашем дворе несколько дней жгут опавшие сухие листья клёнов. Дым ненадолго проникает в квартиры, стелется по земле и ветер уносит его в поля.
Я давно живу и заметила, что каждый год на третий день горящих листьев мальчишки подбрасывают в костры старую резину. В каждом поколении есть такие мальчишки в нашем дворе. Я люблю осень, опавшие листья, костры, дворников и дым.
Старая резина не вызывает у меня ненависти. Но запах старой горелой резины я ненавижу. Нельзя запретить мальчишкам бросать её в костры, но ведь её можно убирать и вывозить».
«Старая резина, старая резина», – подхватили зрители, и даже депутат из комитета не возражал.
Договорились в ближайшее время провести ток-шоу по утилизации отходов изделий из полимеров.
Кто-то вспомнил о диковатом изобретателе, придумавшем бездымную резину. Договорились пригласить и его.
Никто не додумался проверить старушку. А она-то как раз была не простая – окончила факультет в 70-е задолго до открытия культуры постмодерна и теории «страха и трепета» в социальном конструктивизме.