Зарождался ноябрь. Смеялась зима,
Небо падало в землю густым серебром.
Покрывалися льдом города и дома,
Пахло прелой листвою и пряным вином.
Я в толпе пешеходов сумел ухватить
Разговора неспешного тонкую нить.
Словно ветер шепнул, прикрываясь зимой,
Словно утренний холод коснулся травы,
Словно дерево мертвой качнуло листвой,
Словно в чаще послышался голос совы.
"Не осталось на свете вервольфов, сынок,
Не топтать им асфальтовых пыльных дорог".
Я смеялся в лицо говорившему бред,
Как смеялась сама королева-зима,
Как смеялся ноябрьский красный рассвет,
Как смеялась ушедшая с неба луна.
Не гони лошадей, развернись и постой,
Чтоб услышать звериный недремлющий вой.
Если нету вервольфов, то что же, ты друг,
Замираешь от шорохов прелой листвы,
Озираешься, чертишь магический круг,
Жжешь дрова и пучки заповедной травы?
Не тебя, так других призывала луна,
Заставляя проснуться от древнего сна.
Если шепчет луна - то вставай и гори,
Разметав по кровати паленую шерсть.
Кто-то снова уже не дойдет до зари,
Тот, кого больше нет... Видишь, все-таки есть.
Не кричи, что вервольфы у Древних Богов.
Приглядись. За тобой цепь звериных следов.
Не спеши обращаться к Святым небесам -
Волки встали вокруг. Волки - это ты сам.