Город щедро бросает ночные огни,
как червонцы - за ворот, за пазуху, в рот
чахлой девке-весне, вознесенной над ним,
раздвигающей ноги, как створы ворот.
И горят ее щеки ничуть не стыдом -
то стада поднимают туманный восток,
и пульсирует жилка под тающим льдом,
и вальсирует голубь, круша водосток.
Отъедайся, весна, на московских харчах!
Не видать нам другой в этот сумрачный год.
Полудикие - ждем, когда, гол и курчав,
из горящего лона возникнет Эрот.
Наши лица - осколки недужной зимы
оплывут, протекая сквозь рук решето.
Ничего, мы возьмем друг у друга взаймы,
чтобы только попасть в этот цирк Шапито.
Москва 2010