Улица Пестеля

 
 
Между Маршаком и Чуковским,
получается, жил Бродский.
В пространстве Гиппиус и Мережковского.
Концентрация поэтов на единицу площади
зашкаливает, словно город щадит
ноги туристов – стихолюбителей,
стекающихся к сей обители.
Улица словами полнится -
наливная, как яблоко.
Слово здесь быстро ловится
из окна на обрывок облака.
Улица – река словесности, рукав между двумя храмами.
Улица Пестеля – и есть та самая
«часть речи» - поэтической речи.
Кто бы здесь ни был встречен,
меркнет, растворяется, тает
на фоне мега-теней.
Улица обретает
славу Элизиума. Тамошний воробей
смотрит дерзко и чирикает, слегка картавя -
знает, что тоже рыжий.
Старый балкон кого только не принимал на грудь…
Бывшие жители этой квартиры – «господа-все-в-Париже»,
в Венеции, в вечности, в славе, за границей: страны ли, мира – какой-нибудь.