Как же может родиться здесь Пушкин?
И такой же буян, как Есенин?
А на месте сгоревшей опушки
Так давно не мелькают олени.
Ничего не сжигают глаголы.
И в пустыне не след вопиять.
Перевёрнуты были престолы.
Но на них те же рожи опять.
Зло растёт, а добро разобщённо.
Разве можно словами собрать?
Кто-то спустится к нам воплощённым,
Чтоб всё сжечь. И сначала начать?
И напишутся снова скрижали.
Только некому будет понять.
Мы, наверное, Бога достали.
Или просто ему наплевать.
Всё сметая, несётся лавина.
Вместо солнца - палящий кинжал.
Умирает последний мужчина,
Томик Пушкина к сердцу прижав.