Она лгала,
А Он смотрел со слезами
И слушал, влюблено.
Он обнимал её в своих мыслях,
Он уговаривал,
Он умолял её.
Она лгала,
То нагло и заносчиво,
То смущенно и неуверенно,
Закрывая детскими ручками,
С пухлыми пальчиками,
Свои лживые глаза.
И даже с искренним рыданием,
Прорвавшимся из глубины совести,
Лгала.
И тогда Он встал перед ней,
Чтобы бросить на попрание свою святость
Перед её подлостью.
И она, потрясенная масштабами этой жертвы,
Впервые сказала правду,
Почерневшими от лжи губами:
"Я не хочу больше лгать!"