А мне бутылка и слеза
на покаянном полустанке
и жизнь смотрящая в глаза
корёжит лихоманкой.
И трясовица меня бьёт,
плоть мою терзая,
уйти в забытье не даёт
память моя злая.
А жизнь кончается трамваем,
к конечной, близко остановке
и неизбежность принимая,
я выйду раньше, на Покровке.