В городе N-ске под вечер покой и тишь:
Барышни шьют горжетки, мужчины лгут.
Благословенье, сквозь своды покатых крыш,
Мирно снисходит на кукольный их уют.
Тянется время струной ватиканских арф,
Жизнь безусловна, а значит - как факт проста:
Маленький мальчик, с утра повязавший шарф,
Вечером будет приказы читать с листа.
В городе N-ске по вторникам мелкий дождь,
По четвергам - рыбный день, а в субботу - марш.
Девочки носят платья, мужчины - клёш,
Носит лишь белое их берегущий страж.
Мне сорок два, я стою у моста во тьме,
Мост разведён, хотя не был ещё женат.
Кукольный бог до того непонятен мне,
Что я шифрую боль под французский мат.
Не по подобию бога здесь сшит народ -
Бога здесь сшили, разделали под себя.
Здесь он весь в золоте, так же, как этот сброд
Города N-ска, у N-ского алтаря.
Женщины шьют горжетки, мужчины лгут,
Веруют в вечность, как в отпуск у трёх морей.
Боже, не дай мне поверить, что ты - уют,
Что ты находка языческих трёх царей.