МИХАИЛ МУРАШОВ
БЫЛОГО ВРЕМЕНИ, ВСЁ ПОМНЯЩИЕ, СТРОКИ.
Не сомневаюсь, что пишу
Не зря,даря своё искусство:
Вверяя мысль карандашу;
Словам, родившиеся чувства.
Я не красками-словами,
От меня что есть вокруг,
Опишу, чтоб перед Вами
Ожила картина вдруг.
Пред глазами чтоб стояло,
То что видел я без Вас,
Чтобы это Вашим стало-
Вся реальность без прикрас:
Жизни быт; и жизнь природы:
Леса, рек, зверья и птах,
Что встречались эти годы
На моих кривых путях.
Одним словом постараюсь,
Не утратив оптимизм,
Описать, ни чуть не каясь,
Жизни нашей реализм.
Открывайте лист начала,
Окунитесь в жизнь мою,
Чтоб она и Вашей стала...
А я рядом постою.
По воле кучи обстоятельств,
Желанью мамы и отца
Возник без божеских вмешательств
Я из отцовского яйца.
Родился. Рявкнул что есть мочи-
Определили что пацан:
С тех пор живу — увы не очень,
Но сыт всегда и часто пьян.
22.09.199г.
Я не поэт. Я подпоэт-
Как подмастерье.
Но возможно
Им стану через много лет,
Хотя и стать им
Очень сложно.
Дарю, всё виденное мною.
Художник в красках.
Зодчий в камне.
Поэт в словах, прекрасных крайне.
Наносят обществу на благо:
На холст; на камень; на бумагу
Обычный бытия фрагмент-
Из жизни выбранный момент.
И остаётся он навечно,
У почитателей конечно,
Для наших будущих потомков,
Что оценить их смогут тонко:
В стихах; скульптурах и картинах;
В музеях; выставках; витринах;
В бумаге; камнях и холстах;
В глазах горящих и устах.
25. 12. 2000 г.
Мои творенья лишь в стихах
Знакомят с красотой земною,
Дарю Вам просто на словах,
Картины, виденные мною.
9.02.2009 г.
Картины, виденные мною,
Застыли строчками в стихах:
И летний зной; пурга зимою;
Любовь в законе и в грехах.
Природа рифмами застыла,
Как лёд в морозы на реке.
И слов неведомая сила
Велит перо держать в руке.
Слова ложатся ритмом в строчку,
Как в мрамор зодчего резец,
Получишь правда, ставя точку,
Не эталон, не образец.
Но то что видел- попытался
Литературно изваять:
Глазами опыт мой питался,
Дабы в стихах картиной стать.
6.05.1998 г.
Зима морозной кистью,
В окне шедевр творя,
Выписывала листья
Рукою Января.
А к листьям ветви льдисто
Вморозила в стекло...
И ледяным батистом
Окно заволокло.
29.11.1997 г.
КАРТИНА
Вставлю в раму пейзажа земного
Я в дали зеленеющий лес,
Да жнивья желтизну наливного
Под сияющей синью небес.
С края леса я змейкою речку,
С серебристой на солнце спиной.
Напишу, чтобы ныло сердечко
От простора России родной.
И повешу картину на стену
Вместо пыльного вечно окна,
Чтоб пришедшим за мною на смену,
Русь, как мне, была вечно видна.
25. 11. 2000 г.
Облака, парящим паром,
Как над морем паруса,
Над земным повисли шаром,
Заполняя небеса.
И плывёт, как чайный клипер,
По галактике Земля:
Интересно что за шкипер
Во вселенной у руля.
30. 01. 2000 г.
ВЕРНИСАЖ ПРИРОДЫ.
Люблю я девственную нежность белизны
Лесных, заснеженных до пояса, полян.
В ней волшебство непостижимой новизны,
Той от которой я без водки стану пьян.
Заворожённый я смотрю, разинув рот,
На замороженный создателем пейзаж.
Зачем тащиться мне в музей за вёрст пятьсот.
Когда под боком свой природный эрмитаж.
И наслаждаюсь я, дыханье затаив,
Фрагментом мизерным земного полотна.
Ушёл бы я, картину эту захватив,
Но к сожалению уж очень холодна.
И мне приходится стоять, разинув рот
И созерцать со вкусом писаный пейзаж-
Частицу мира, как одну из тех работ,
Природой выставленных для меня на вернисаж.
21. 01. 2000 г.
Там где летней порой по колено нога
В шелковистой траве утопала,
Там сегодня пушистые пали снега
И как в сказке загадочно стало.
Словно в бальный наряд снег одел зимний лес,
Песнь метель завела по чащобам.
И пустилось зверьё танцевать полонез,
Как на сцене в "Большом"- по сугробам.
И меня тянет в пляс танцевать на снегу-
Отчебучить чего-то такого...
Но боюсь что собой я ту сказку спугну,
Да и толку с меня никакого.
25. 01. 2000 г.
Под сводом городской аллеи
Рябины гроздья заалели.
И закружились листья лип,
К которым жёлтый лист прилип,
Да так, что дождь ту желтизну
Не в силах каплями слизнуть.
Листы узорчатые с клёна
Лежат бумагой просмолённой
И для эффекта- врозь пошире
Концы трёхпало растопыря,
Как будто просят у прохожих
Погоды им подать погожей.
А дождь всё льёт и льёт в аллее.
И ветер с каждым днём всё злее.
Лишь гроздья смотрятся алее.
И листья жёлтые милее-
На зло со злостью злому злу,
Дождём сплетённому узлу.
6-7.10.1997 г.
Л о х м а т о в ы м и лапами
Пихта меня облапила,
Когда от ливня прятала,
Укрывши под собой.
З е л ё н ы в ы м и иглами
Дождинки с волос стригла мне
И сердце моё прыгало
В груди само собой.
4.10.1997 г.
дочке Златке.
Сто ку-ку.
Я люблю в июльской неге
Помечтать под скрип гужей,
В сене свежем на телеге,
В небо глядя на стрижей.
Развалясь как на перине
На охапке мягких трав,
На возу посередине,
За день дьявольски устав.
И раскачиваясь мерно
В такт лошадкиных шагов,
Как героем плыть Жюль Верна
Меж некошеных лугов.
Слушать жаворонков пенье,
Да кукушку попросить
До какого дня рожденья
Мне надеяться прожить.
И гадать, тая сомненья,
Сколько ж лет в моём веку?
И в ответ до умиленья
Вдруг услышать сто ку-ку.
26-27.12.2000 г.
О, ЛЕС!
О, лес! Души моей отрада
И вдохновения исток:
Их за любовь к тебе в награду
Даёт мне каждый твой листок.
Любая в сказку здесь тропинка
И счастье в каждом шалаше.
Здесь дарит каждая травинка
Отдохновение душе.
Твоих цветов благоуханье
В тебе под пологом парит.
Твоих пейзажей созерцанье
Во мне художника родит.
Мне птиц твоих милей рулады,
Чем все симфонии земли,
Их пенье, для людской услады,
Лишь Боги выдумать смогли.
Не хватит слов у всех поэтов
Красу твою, о лес, воспеть
И у художников при этом
Таланта хватит лишь на треть.
И мне не хватит вдохновенья
Твои красоты воспевать,
Но без тебя я без сомненья,
Лес, не могу существовать.
19.03.2002 г.
Считаясь грибником бывалым,
Не веря в бабушкины сказки,
Я как-то, будучи усталым,
Забрёл в урман глухой, с опаской.
Росой слезилась паутина
В рассоле плотного тумана
И мхи, раскисшим пластилином,
Налипли к веткам слоем рваным.
Вдруг тишину взорвало соло-
С просонья филин глухо ухал
И эхо повторяло хором,
Влетая неприятно в ухо.
Картавил ворон, с эхом споря,
В пылу не ведая обмана
И голос, выдав птичье горе,
Звучал тревожно из тумана.
Там, в пень вцепившись, мухоморы
От яда горького распухли,
Стряхнув отравленные споры
На стебли трав уже пожухлых.
Там плесень гиблого болота
Беззубо корни пихт кусала,
Гнилыми тряпками, как рвота,
С деревьев клочьями свисала.
Кривые дупла, рты разинув,
Стояли пихты частоколом-
Их лапы, лапою раздвинув,
Вполз Леший с мордой бестолковой...
Но прочь виденья-вон из сказки,
На волю, солнце,воздух чистый...
И долго я смотрел с опаской
На лес, где водится нечистый.
15.10.1997 г.
Ж А Р К И.
Разрубив во чреве леса
Паутин тугую сеть,
Что как плотная завеса
Мне мешала рассмотреть:
Или дивное виденье
Чуда девственных полян;
Сказку; или наважденье;
Или призрачный обман;
Может быть начало рая;
Или может быть мираж;
Может край земного края;
Или Лешего кураж.
Нет — ни то и не другое.
Сквозь прогал паучьих штор
Красной вольтовой дугою
Полыхал жарков костёр.
Между стен угрюмых леса
Мириады костерков,
Исходили как от Беса,
От оранжевых жарков.
Полыхали листья, травы
От негреющих огней
В обрамлении оправы,
Стужей скрученных корней.
Полыхала вся поляна.
И от жара-пыла их
Я как в храме дьякон пьяный
Ошарашенно притих.
31.05.-1.06.2000 г.
Т А Н Ц Ы Ж У Р А В Л Е Й.
Эти танцы я видел воочию, будучи в Монголии,
близ священной горы Ундер-Цаган(Белая Гора).
Но то что я описал, не составляет и сотой доли
от увиденного в плане созерцания, тысячной
доли в плане пластики и элегантности и милли-
онной доли в плане чувственности.
Что касается меня, то в этот момент я был не
только обомлевший, но ещё был горд за себя за
то, что природа именно мне приоткрыла одно
из своих чудес.
И было очень жаль, что при мне в тот момент
не было видеокамеры, чтобы это чудо увидели
мои близкие и друзья, да и не только.
Поэтому пользуйтесь моими корявыми словами
и фразами и постарайтесь дофантазировать эту
великолепнейшую из картин пироды.
Не описать мне здесь всех па,
Что наблюдал среди полей:
Не брэйк, не лихость гопака,
А танцы серых журавлей.
Пар сто существ, как дань весне,
Давали в поле дивный бал.
Я на него, на счастье мне,
Случайным зрителем попал.
Люблю я танец и балет,
И где-то что-то повидал,
Но чтоб такого! Ещё нет-
Я сказку в жизни наблюдал.
Пусть журавли на вид серы
И долговяз их куцый стан,
Но им для свадебной поры
Тот чудный танец Богом дан.
В нём и изысканнный подпрыг,
И взмах пленительный крыла,
И горловой изящный крик
Природа чувственно вплела.
Подскок, подпрыг, крыла изгиб
И голенастый реверанс
И шей пластический прогиб...
Времён эпохи ренессанс.
Вот пируэт лихой самца
Вокруг журавушки-ей в лесть.
В ответ поклоны без конца ,
Партнёру скачущему-в честь.
И обомлевший я смотрел,
До изумления подчас,
Я даже ринуться хотел
В ни с чем их несравнимый пляс.
Но разве ж можно повторить
Замысловатый их кураж.
Такое надо ж сотворить!...
Не перескажешь-стыдно аж.
Так не бывает у людей-
Повторно чудо лицезреть.
Увы! Но танцев журавлей
Из подсознанья не стереть.
1996-окт.2000 г.
О! Как хотел бы стать я свежим ветром,
Холодным, надвигающимся с норда.
Коснуться своей выветренной мордой
Скалистого норвежского фиорда.
И раскачать скорлупки в океане
Судов беспомощных, над ними дико воя.
И в атмосфере мне положенного слоя
Улечься спать, устроив вечный штиль.
Набросала рябина брызгами
Алых пятен на холст небес.
Словно кровью своей забрызгала
Желтолистый осенний лес.
И стоит, разметав лохматые
Гроздья алые как рубин.
Очень жаль, что зима проклятая
Не оценит её картин.
Лишь под силу рябине осенью
Набросать на пейзажи вновь
Алых пятен на небо с просинью
И на лес желтолистый кровь.
21.09.2000 г.
КАКОФОНИЯ ЛЕСА.
Нет той поры, друг мой, приятней и милее,
Когда проснётся лес, разбуженный Весной,
От звуков тех, что мне в нём слышатся, шалею
И наслаждаюсь какофонией сплошной.
Здесь есть и шорохи, и шелесты, и стуки.
Всё чем весною наполняются леса.
Но не под эти я шалею, друг мой, звуки,
А лишь когда я слышу птичьи голоса.
То нежный писк.То карканье. То хохот.
То треск. То скрип. То посвист. Даже вой.
То воркование нежнейшее. То вздохи.
То гвалт. То гомон. А то крик сторожевой.
Здесь голос пеночки-теньковки переливом.
Там ухнет филин. Прощебечет шустрый дрозд.
Всё в этом царстве перемешано крикливом,
Но каждый явно в своём деле виртуоз.
Вот бормотанье косачей на токовище.
Вот крик щемящий на болоте журавлей.
То вдруг соловушко пронзительно засвищет
Коленцами пронзительных трелей.
И враз мне слышится и хор, дуэт и соло.
Дискант и тенор, и фальцет, и бас.
Из трав, кустов, и с глади вод, и с поля,
из поднебесья даже слышен птичий глас.
Пищит синица и кукушка мне кукует.
И заливается зарянка как сверчок.
А вдалеке глухарь себе токует
И наслаждается своим чок-чок-чок-чок.
То выдаст дрозд серебряные трели.
То барабанную затеет дятел дробь.
То вот лишь иволги заздравную мне спели.
То выпь болотная мне в сердце влила скорбь.
От этого не только ошалеешь-
Сойдёшь с ума от какофонии такой.
Но разве же весною сожалеешь,
Когда галдёж лесной сменяешь на покой.
5.12.2000 г.
ОТДОХНОВЕНИЕ.
Заря померкла уж пред взором,
Ко сну склоняя мир живой.
Собакой жмётся ночь к заборам,
Как будто пёс сторожевой.
Луну, стеклярусною брошью,
Навесил кто-то в небосвод:
Вот мол какой наш мир роскошный-
Любуйся вроде бы народ.
И всё вокруг вдруг стало синим:
Дома, деревья — ну, кино!
И даже синим стало с ними
Моё в тот синий мир окно.
Лист не шелохнется на древе,
Который тоже синим стал.
Но словно в материнском чреве
Мир спал, что за день так устал.
9.01.2001 г.