С горящим факелом блуждая
Впотьмах сырого подземелья,
Почти на ощупь шёл, ступая,
Не сознавая, где теперь я.
Число ночей, что в заточеньи
Провёл, как свой греховный плен,
Не поддавалось вразумленью,
Незримо превращаясь в тлен.
Ужасным было осознанье,
Что проклят брошенным на век.
И двадцать лет моих страданий
Мне дали знать – я Человек.
И раз за разом, каждый день,
В цепях, стремясь освободиться,
Точил осколком острым звень,
Боясь – ума бы не лишиться.
И вот настал заветный час,
Оковы сброшены стальные.
Но тут бунтарский дух угас,
Я вспомнил тяготы былые.
Мой мрачный дом в тени Аида –
Хоть здесь невольником и был,
Стал счастлив, и прошла обида.
Молитвами терзанья смыл.
Нигде так душу не исправят
Ни храм святой, ни тёплый хлеб.
А только долгих мук закланья
Несут плоды в ущерб судеб.
Провинность, ставшая неволей
В безликой пагубной дыре,
Злосчастной выпадает долей,
Жизнь закрывая на заре.
Найдут мой след шакал и беркут,
Но вижу истинный свой путь.
И лучше звёзды пусть померкнут,
Чем сгнить и не успеть рискнуть.
Скольжу, взбираясь по костям,
Не передать тех ощущений,
Когда в глаза глядишь смертям
Под хруст останков поколений.
А вдалеке забрезжит свет,
Ползу из темноты утробы…
И мне не жаль пропавших лет,
Лишь бы вдохнуть глоток свободы.