Щелчок... Фотовспышка...
Чуди, барабашка.
Из ока, на башне,
засасывай в линзу
замерзшую осень.
Сейчас не до «после».
Равнина в ромашках*
оранжевых. – Сглазь их! –
Танцпол из сомбреро
холодной лазури
понравится липам.
Чарующий праздник
не спрячешь под юбку.
Деревья нагие
станцуют мазурку.
А ты, домовой,
любви не завидуй.
Седьмой день подряд
у лип - губопад.
Синюшные губы,
архангелы бывших
салатовых листьев,
срываются с лиц,
целуют мой воздух,
бездонный, белесый,
и падают ниц.
За танец хвалебный,
до хруста прожитый,
поклон вам, поклон!
Нет вас, - нет умерших.
Горячее небо
на терпкие губы
накрапает вермут,
прогреет ваш сон.
А после... кто скажет
что дальше? – Чмок, чмок.
Живые, - молитесь!
Нахальный, нелюбый,
довольный собой
январский волчок
завьюжит смоль-снег.
Посмотришь на чернь -
по-тихому сгинешь:
в искусственном ретро
любви больше нет.
* Гелениумы.