Время давно за полночь, свечи горят тревожно,
Душно, и в этом мареве вздох каждый давит грудь.
И в тишине так громко, будто бы как нарочно,
Чей-то навязчивый голос так соблазняет уснуть…
Тени кошмаров длинны, их когти и зубы – бритвы,
И в лабиринте страхов выхода будто нет.
В этом месте ведутся самые страшные битвы,
Только вот кто победитель – вряд ли найдется ответ:
Шорох – и рвутся нервы, словно гнилая нитка,
Шелест – будто разрядом, тело пронзает дрожь.
Тихо в висках отдается музыка мэтра Шнитке,
Молишься: пусть этот ужас с рассветом размоет дождь
А на старинных плитах – кровь, будто так и должно,
Здесь даже пол и стены жаждут чужой крови.
Шаг каждый – боль и пламя. Выбраться – невозможно.
В мутном бреду лишь шепчешь: Кто-нибудь, помоги!
Впрочем, молитвы тщетны, дальше бежать – нет смысла,
Кто-то кричит в агонии – им уже не помочь.
А на краю сознанья, птицею бьется мысль:
«Чудом будет сегодня мне пережить эту ночь…»