дудел

Алексей Григорьев
Пробегают без оглядки
сквозь разреженную взвесь
белогривые лошадки:
оседлай и ноги свесь.

Шаришь, брат? Увы, не шаришь —
и не склеится уже.
Стал, лошара, твой Лошарик
горкой выцветших драже.

Слишком скоро это лето,
эта мелкая река
превратились в треть куплета
про смешные облака —

про два яблока над лугом,
где ты сам дудел в дуду,
взяв за призрачную руку,
тень, живущую в пруду.