Он обожал игру,
как Фишер и Каспаров,
его блестящий ум
не ведал неудач.
Грехов тяжелый груз
носил, хоть был не старым, -
классический костюм
и черный строгий плащ.
Отчаяния шок
его не беспокоил,
надежда не у дел,
спокойствию – виват!
Он умирал душой
на черно-белом поле,
поставив сам себе
обычный детский мат