Памяти жертв Красного террора
Душа моя повержена в прах; оживи меня по слову Твоему.
Давид, псалом 118, стих 25
*
Над кладбищем небо ниже,
Над кладбищем тени ближе,
Мирское все тише, тише,
Вкрадчиво льнет туман.
За кладбищем смолкли птицы,
Дорожка узлом струится,
И стражем живым границы
Видится старый мар.
Свечами цветы осота.
Зачем нарываться? Кто ты?
Подвинулся поворотом
Край моховой кошмы.
- Покажемся западнею,
Пройдешь – станем и Палеею…
И слышу я – под землею
Складно поют псалмы.
- Вы славите ясно Бога,
Так с вами моя дорога,
И пусть я слаба, убога,
Надо и мне понять…
- Не знаешь, что будет лучше?
Ступай же тропой ведущей –
Преддверием зол грядущих
Стелется эта падь.
*
А с ветки зеленой у хмурого мара
На тропку уж падает с мягким ударом
Веселое яблоко белым наливом,
Да вниз покатилось легко, да игриво
Катилось по пади все вниз, в глубину,
Стремилось к распадку, да к самому дну.
А сосны чернели в атласе заката,
И свет уходил потаенно куда-то,
Стволы отступили и травы пошли,
Но стебли поникли, а звезд хрустали
Померкли, а камни сошлись у тропы
Толпою молчащей – скупы и тупы.
И тучи заходят, как злая беда, -
Куда же ты катишься, свет мой, куда?
А туча спустилась и била крылом,
А тропка брела за гнилой бурелом,
И яблочко встало у крестика в поле,
Кресту поклонилась, молитву глаголю
И слышу, как мне из земли отозвались,
Слова зазвучали, под небо взвиваясь.
- Смертью подкошены,
В землю заброшены –
Мы отстрадали в свой час,
В поле зарытые,
Всеми забытые,
Бога мы молим за вас!
- Были России мы
Славой и силою –
Зависть прочла приговор.
Зиждили Родину,
Ныне оболганы –
Правится красный террор.
- Мир развращается,
Порабощается,
Тонет во лжи и во зле…
Вы нас не встретили,
Мы же – свидетели
Правды на этой земле.
- Душу утратили –
Вышли каратели,
Плачут по вам небеса.
Дробь оскуделая,
Что ж вы наделали?
Подвиг наш сдвинешь ли сам?
*
Не провожали, даже не молились,
И тело не готовили к могиле –
Песок глаза засыпал. А затем
Враги ушли, и тишина спустилась,
Туман светлел как неба милость
Над всем земным негодным бытием.
И ночь прошла. И день. И год. И годы.
Боль падала дождями небосвода,
И белоталом поросла тропа…
А люди говорили, что негоже
Сюда идти, и стали осторожны…
Лишь свечи плыли желтые купав.
- Как страдает душа,
С бренным телом своим расставаясь,
Сколько слез проливает…
И кто бы ее пожалел?
Только к ангелам взор обращает
И все молится, молит…
Обращается к людям –
А люди опять не у дел….
Братья, братья мои,
В этой жизни короткой
Мы попросим Христа дать покой… *
- Зачем же песнопеньем Дамаскина
Ты прервала гудение шмелино?
Пора оставить рабское нытье!
Не будет меда. Будет непогода,
И если ты от своего народа –
Увидишь злое воронье.
Ты нас нашла с молитвой, с песнопеньем,
Пришла сердечным повеленьем –
От нас благословение прими.
Ступай, но помни, что лишь птица ворон,
Пусть испугает, но тебя не тронет.
Вернешься – не быть понятой людьми…
*
Эх, яблочко, да путь-дороженька!
Не спеши, пожалей мои ноженьки!
Эх, круглое, ты все катишься –
Бурелом, да тьма – и не каешься!
Ты не умничай – сок-то беленький!
Упокоят нас в тесной келейке.
Эх, спелое, да не красным быть!
Тем, кто шел с крестом, умеряют прыть.
Эх, горькое, что нам выпало –
Что въявь, что в навь – нету выбора!
Как бы нам да поберечь свою выю…
Я всего-то человек из России…
*
А с коряги черной
Вдруг слетает ворон,
Залетает ворон, чтобы выклевать глаза,
И полет дозорный
Грозен и изломан,
Черными крылами закрывает небеса.
- Падай, падаль, падай,
Называйся ватой,
Долговой уплатой
Под свистящий кнут…
Ты со мной, мой крестик, -
Не одна под небом.
Впереди лишь птица, только малая гроза.
Страх нам не по чести,
Силы только мне бы
Здесь не отступить и не попятиться назад…
- …а всего-то надо
Здесь, в грязи и мраке,
Пред моею статью
Лишь колени подогнуть!
Запускает когти –
Закрываюсь локтем,
Кровушка живая льется по руке… Отнюдь,
Горлышко уродца
Прихвачу где бьется,
Горлышко-то хлипкое и слабому свернуть…
Падай, падаль, падай!
Называйся гадом,
В глотку я воткну тебе же все твои слова.
Каркаешь умело,
Перед бабой смелый,
Да кому нужна такая птичья голова?
*
- Стой!!!
Постой!
Помилуй!
Я не вас губил.
Почему в могилу?
Вспомни: не убий!
Как беду не встретить,
Выслушай меня.
Сдам, что есть в секрете –
Свет увидишь дня.
Я – всего-то первый,
Поворотный бес,
Ток по голым нервам –
Больно – и исчез.
Слёз вам, не иначе,
Нам же – трын-трава.
А душа заплачет –
Значится – жива.
Сохрани святую,
Не жалей труда,
Радость золотую
Сберегай всегда.
Следуй чудотворцам,
Сохрани как встарь
Радость жить под солнцем
И святой алтарь.
Помни в полной мере
Про земной исход,
Ведай, только вера
И тебя спасет.
Сторожу пространство –
Нечисти предел –
К воле или в рабство
Здесь идет раздел…
В яму объявителя,
Скрылся, вислозад…
Где-то я их видела –
Злобные глаза…
*
Обернулась к яблочку –
А навстречу ангел!
- Вот тебе подарочек
На цветах дымянки.
То был ворон с севера –
Тем бы только рабство…
Цель их преднамеренна -
Над людьми глумятся.
Страх им служит пищей,
А безбожье – полем,
Ад для них жилище.
Имя им – неволя.
Вороны с востока
Власть и меч имеют,
Действуют наскоком.
Береги же шею –
Сядут и взнуздают,
Будут лихо править –
Дань без опозданий,
Скоры на расправу.
Выпей силы чарочку
Перед тем, как ссечь.
Получай подарочек,
Принимай же меч.
*
Небо завесилось шелком багровым,
Черная тень опускается ниже,
Черная тень метит клювом клинковым,
Скоро я света за ней не увижу.
Дрожь.
Жестко перо с золотою посыпкой.
С хохотом грубым вдруг снова взмывает,
Золото падает вроссыпь наживкой,
Снова заходит как сжатость сквозная.
Нож.
- Золото правит
Глупой оравой,
Ваши права –
Только трава!
- Врешь.
Даже слегка я его не достану.
Что же, сожмусь, припаду на колено,
Словно за золотом кинулась пьяно…
Меч потаенный ударил мгновенно.
Рвешь.
- Бог с нами рядом
Любящим взглядом.
Злые слова –
Просто трава…
То ж…
*
- Ангел мой, ангел! Да что происходит?
Темен мой путь и мой сон безысходен!
Я ж человек! Посмотри же на город –
Сколько каморок, заборов, затворок!
Бой на меня! Но гуляют другие,
Души их спят и в чести мимикрия.
Лик мой не нужен толпе миллионной,
В ней увядать у дороги виолой,
Как равнодушны, и нет им конца!
- Носишь черты дорогого лица,
Очень непросто нести свое имя,
И не спасется, кто правды не принял!
Не утихает на небе молитва,
Ты наша кровь, принимай нашу битву.
*
Шла скрипящая телега
Сквозь тумана полусон.
Дождик был и дождик не был
Призрачен и невесом,
И унылая возница
Вся закуталась в платок.
Шла понуро кобылица
Все следами от сапог.
Обочь просит сельский дьякон
До погоста подвезти,
Растревожен и заплакан,
Полы рясы все в грязи.
- Отче, отче, есть потреба... -
Слышит детский голосок.
Шла скрипящая телега,
Всхлипывало колесо.
- Были в церкви злые гости,
Славный урожай дожат, -
За оградой на погосте
Все убитые лежат…
Соскользнул платок неловко,
Видит девочку в слезах,
Да ружьем наизготовку
Словно с образа глаза.
- Как мне выкопать могилы?
Зло пришло воплощено.
Нашу мать они схватили,
Потащили на гумно.
Мать от злобных защищая,
Родный братик мой погиб.
Я была в семье меньшая… -
Горестный пробился всхлип.
- Я омыла их, одела,
Да в деревне нет гробов…
Третий день, как было дело,
Много мертвых меж дворов.
Вот, везу их, неотпетых,
Да креста два из досок…
Шла скрипящая телега,
От ручья наискосок.
И на кладбище до ночи
Все был слышен скрип лопат.
- Хлеб забрали… Жить как, отче?
- Я и сам не нарасхват.
Нет другого нам ночлега
В мире пьяном и большом…
Шла скрипящая телега,
Всхлипывало колесо.
*
- Вижу, как снова, с телегой картину…
Снова, убитый, на пестряди синей,
Правит сестрица, вот дьякон подходит,
Землю копают, тела обиходив…
Много им выпало, только молчали
Двое покинутых в общей печали –
Старенький дьякон с приемной дочуркой –
В мать синеглазой, толковой и юркой.
Жизнь понесли, горе преодолев,
Милостив Бог, были дом свой и хлеб.
Дни проводили в труде и заботе.
Помнишь шкатулочку, там, на комоде?
- Как же не помнить тот запах черемух,
Лестницу, садик в оконных проемах,
Половичок, до основы истертый,
Наш самовар, да комод под скатеркой.
Бабушка в старости все говорила
О позабытой и горькой могиле,
Ладанку мне из шкатулки достала,
Благословила легко и устало…
Ангел и крестик на ней… Посмотри!
Светом, лучом золотым изнутри
Вспыхнул в ладони простой образок –
Крестик, вокруг виноградный венок,
Ангел… Да это же…
- Ясный портрет.
С мамой мы ждали тебя много лет.
Ты нас нашла и молчанье взломала.
Ты нас нашла… Разве этого мало?
*
Соберись!
Ты должна уцелеть.
Ввысь
Эта жизнь,
Пусть не плачут вослед.
Снова бой,
Но не править побед,
Чтоб собой
Встретить новый рассвет.
- Вот, надень,
Это просто браслет.
Голубей
Не бывает камней.
*
Что туман потемнел?
Чьи он тени в себя подобрал?
Не туман-стеклодел –
Обезличенный в мразь персонал.
С клювом Доктор Чума –
Адских сил логофет…
То ль схожу я с ума?
Здравствуй, черный ты мой человек!
- Это ты все вокруг колобродишь?
Ватник-рашка, твои ли дела?
Здесь культурно, здесь не для уродищ.
Признавайся, кого обвела?
Ваше дело есть не суетиться,
Наши блага для нас создавать,
Что ты можешь сказать, единица,
Представителям наших громад?
Ах, бабулю она пожалела!
Только кто же стрелял – не пойму,
Он же третьего с вами колена!
Кутерьму разберите в дому!
- Что ж, в семье не без урода –
Ум взяла наука зла,
Да в руках у обормота
Трехлинеечка была.
Пока бил врага – героем
Назывался тот простец,
Страшной ложью перестроен,
Комиссаром перекроен,
Заморочен, подконтролен –
Что сейчас с тобою спорим? -
Коль подлец, так звать подлец.
Тех уродов все ж немного,
Только кто ж издал приказ?
Я тебе как демагогу
Докажу еще не раз,
Я тебе, как корнеплоду…
- Да тебя с землей смешают,
Уж толпа у нас большая…
Хватит политшколы…
- А король-то голый! –
Камешек промолвил,
Сущею крамолой
Покатилось слово. –
- Голый доктор, голый!
Смех взошел веселый,
Покатился долом,
Строем клоповонным:
- Голый Запад, голый!!!
За браслет схватился, -
Меч ждал только мига…
Строй исчез безлицых
С вороном убитым.
*
Сделаю шаг –
Боль.
Каждый мой враг –
Бой.
Каждый мой вздох –
Смех,
И пересох
Гнев.
Время вставать
В рост –
Это мой край
Рос.
*
- Ты зажег фонарик?
- Подступает мгла.
- Ты достал сухарик?
- Сила б подошла...
- Свет совсем не ярок…
- Тихий, да не слаб,
Потайной фонарик
Вдруг прорежет мрак.
*
А тропка свилась у подножья скалы,
Повсюду камней проступили углы,
Ступни заскользили, а корни растений
Спадали завесой и сухо скрипели.
Колючками впился, грозил чекмарем –
Все круче, все жестче нещадный подъем.
Вот шаг, и еще, и за камнем другой,
А вот – осторожно! – провал под стопой…
А вот остановка, площадка светлеет,
На камне сижу, вниз смотрю и бледнею.
Лоскутным долина лежит одеялом,
А там багровеет вода по каналам,
Пожары по городу, поле – пустырь,
И плавают в воздухе сажа и пыль.
Вот путник идет, а навстречу – шельмец,
Одежда из кожи, делец и гордец,
Заспорили громко, еще подошли
Рабочий, крестьянин, очкарик скучлив,
У барышни отняли алую юбку
И флагом скрепили на палки обрубке, -
Идут и поют, а чернявый наветник
Кому-то еще напевает куплетик.
Те ж гордо идут, а кто встал на пути -
Лежат мертвецами у них позади…
- Что? Увидела? И пойдут куда я прикажу…
- Твои слуги – мерзавцы…
- Не мерзавец, а с выгодой шут.
- Если пролита кровь, то не шут…
- Кровь? Очистка от лишних существ!
От веществ… Шесть… Шесть… Шесть…
Все – товар. Говоришь, человек?
Потребитель аптек, библиотек,
Пожиратель продуктов в своем естестве,
Разгильдяй и предатель, а век
Свой живет. И товар он плохой,
В притязаньях борзой… И есть
Шесть-шесть-шесть.
Вот ты где…
- Ты же ворон, расселся в орлином гнезде…
- Я правитель везде.
Ты в своей нищете, ты в своей простоте…
Мои слуги идут, не укрыться нигде!
Где-то я слышала эти слова,
Ох, и знакома мне эта молва!
Гнусные крики, сильней голоса…
Где-то я видела эти глаза!
Почему так темно?
Да кончай ты кино.
Мой фонарик, гори!
Свет призови зари!
Как омерзительна грушей фигура,
Гузка скульптурой, да перья по шкуре…
Крыльями машет, взлететь – не по силам…
Так-то мешком засиделся нехилым.
Значит, пинок ты вполне заслужил.
В пропасть лети навсегда, комбижир.
Я в своей позитуре.
*
- Ангел, где был ты, мой милый?
Где ты?
- Знал, хватит твоей силы
На это.
Видишь, бегут долиной,
Дорогой ночи бегут блики?
Видишь ли светлоликих?
Вот поднимается ветер!
*
Узнаю тебя, ветер,
Твой характер бойца!
Ты со мной беззаветен,
Ты со мной до конца.
Дай рукам вновь раскрыться.
Как сроднились навек
Ветер и человек –
Твоя сила – мои крылья!
Те, кого мы любили,
Никуда не ушли,
Так в кровавой рябине
Реет горестный всхлип,
Но травою зеленой
Вновь покроется гарь,
За молитву клейменный
Восстановит алтарь.
Вы же с нами повсюду –
И в земле, и в росе.
Вижу горе и чудо
В набежавшей слезе -
Став травою и ветром
У судьбы на краю,
Мне родные от века
Свою кровь отдают.
Узнаю тебя, ветер!
Мы с тобой до конца.
Твой напев предрассветен,
В тебе горе свинца.
Снова тянет полынью –
Не отрину, а выпью…
Станет ветка копьем,
Пыль свернется кремнем
Там, где мы упадем…
Твои крылья – мои крылья!
*
По забытой дороге
Возвращенье к себе,
А в конечном итоге -
К перекрестью в судьбе.
Возвышается мар,
А дорогой - туман,
Вдоль дороги - дурман,
Хлеб сухой - по сумам…
*
- Видятся вспышки фронтом,
Но совсем не салют…
- Это наши родные идут,
Реет орел над горизонтом!
*
- Крепнет ветер, идет гроза,
Хлещет ветер, да по глазам,
Но с Россией ты до конца.
Ты грозы этой долго ждешь –
Если правда суха в сердцах,
Низведи, Господи, дождь!
Нам шагать по своей земле,
С нами ей не бывать во зле.
Наши деды несли хоругвь,
Позавидовал злой кумир –
Нес войну тот, кто звался друг.
Дай нам пить, Господи, мир.
Не лиши нас, Господь, креста –
Виноваты, но красота
Оживит наши души вновь!
Наш завистник разрушил храм,
С нами только Твоя любовь –
Буди милостив к нам.
Дай нам знать, кто мы все же есть!
Да коснется Благая весть
Сердца каждого на пути.
Нас молитвой вооружи,
Помоги в высоту взойти,
Научи Родиной жить!
* - Стихира св. Иоанна Дамаскина из чина погребения. Вольный перевод автора.
Иллюстрация из Интернета.