Рыже-полосатый и Крош в ожидании подруг.
Наступивший новый дачный сезон стал для наших пушистиков порой взросления и становления. Данька и Крош восприняли вхождение во взрослую жизнь по-разному. Вот, вроде бы, всего пять минут разницы в возрасте, но старший, Крош, всячески это подчеркивал, пытаясь главенствовать над Данькой. Но все же, наверное, дело было не в возрасте, а в наследственности – папаша, Пират, наделил сынка неизбывной жаждой власти над своими сородичами, отчаянной, я бы даже сказал безрассудной, отвагой и любовью к ласке. Видимо, тайная мечта беспризорного бродяги о том, чтобы хоть кто-то его приютил и обласкал передалась Крошу без остатка – он буквально млел, когда его брали на руки, расслаблялся, закрывал глаза и позволял делать над собой все, что заблагорассудится очередному гомо сапиенсу, но не без задней мысли, что за такое доверие и предоставленную возможность приласкать его просто обязаны угостить чем-то вкусненьким. И если этого не происходило, то он удивленно распахивал свои зеленые глазищи, валился на спину, демонстрируя пушистый животик – как бы подсказывая недогадливому гомо, что такого милого кота просто грех не угостить каким-либо деликатесом. Ну, и как тут устоять перед таким умильным попрошайкой? Однако, следовало иметь в виду, что это кот натурал, в том смысле, что потребляет только натуральный продукт, и на дух не выносит всякие кошачьи рагу и паштеты в пакетиках и баночках. Унюхав такой магазинный деликатес, он с возмущенным мяуканьем начинал зарывать предложенное, словно вопрошая:
– Ну как можно такому достойному коту предлагать такой недостойный продукт?
Я уже отмечал, что между двумя братанами существуют поразительные отличия, и не только в экстерьере. У черного, как смоль, Даньки проявились гены благородного и элегантного Лакки, нашего кота, когда-то изрядно погулявшего по дачным просторам. Вот и Данька уродился весьма интеллигентным котом, добрым, очень осторожным и удачливым в охоте, как и Лакки (1). В отличие от Кроша, Данька просто без ума от кошачьего корма в пакетиках, и, если какое-то время им его не кормить, то у кота начиналась настоящая ломка.
В отличие от бесшабашного Кроша, смело и без размышлений бросающегося в схватку с противником, Данька попусту в драку не лезет, но и не уклоняется от выяснения отношений.
По всей видимости, у него еще с прошлого года завелась где-то на стороне интрижка. И если сразу же по приезде Крош начал осваивать дом и участок, то Данька почему-то тяжело перенесший дорогу в темноте и тряске салона, ни за что не хотел самостоятельно выходить из переноски. Пришлось мне буквально вытрясти его из нее. На этот не очень дружественный жест Данька явно обиделся, ушел под дом и пропал где-то на целых три дня. Мы уже начали беспокоиться за обиженного кота, а он вернулся после трехдневного отсутствия ничуть не удрученным, ужасно голодным и с мордой, покрытой свежими и подсохшими царапинами – видимо бои были нешуточные.
Крош в отсутствие брата тоже мирно не дремал, а воевал, защищая свои домашние владения и маму кошку от пришлых кавалеров-захватчиков, количество которых временами доходило до трех особей. В этих неравных схватках я частенько вставал на сторону нашего защитника.
Отстояв участок и дом, Крош добросовестно пометил каждый уголок своих владений и на какое-то не очень продолжительное время превратился в уютного ласкового домашнего кота. Но чуть только немного затянулись боевые раны, кот понял, что дом и территория это далеко не все, что нужно для удовлетворенного самолюбия – для полного преуспевания просто жизненно необходима любимая подруга. Вот, у того же Даньки, наверняка, такая есть – потому он и пропадает днями, отстаивая в боях симпатии своей пассии, и в редкие визиты домой он гордо щеголяет с высоко поднятой головой, украшенной вдоль и поперек шрамами разной давности и тяжести.
Крош с завистью поглядывал на счастливого братца, вынюхивал информацию о его похождениях, и, по всей видимости, тайно мечтал о своей собственной подруге. А вскоре он тоже, по примеру Даньки, стал пропадать из дома. Правда, пропадал он ненадолго и возвращался всегда украшенный боевыми трофеями. Больше всего доставалось его лохматой голове. Глубокие царапины на морде и ушах не успевали заживать, как появлялись новые, свежие, и мы мазали их раствором мумие, чтобы быстрее зарастали. Как-то дня три он никуда не ходил, залечивая правую лапу. Ран на ней не было, но и наступать на нее он боялся – видимо кто-то из двуногих поспособствовал этой травме.
Лапа зажила, и возобновились любовные отлучки. Вскоре я узнал, где он пропадает и кто его друзья-соперники, и кто их хозяева. Пассия его проживала в домике Тамары Зиборовой. Всего у Тамары жили две кошки – блондинка и брюнетка. Одна жила с самого рождения, а другую Тамара приручила на даче, как и мы в свое время приручили бездомную Ксюшу. Эти две красавицы были предметом воздыханий трех бравых котов – темно-рыже-полосатого кота Мыскиных, светло-рыжего Кроша и большого серого, скорее всего беспризорного и безымянного. Даже коту было ясно, что в данной ситуации третий кавалер явно лишний, а вот кто конкретно – это и выяснялось в каждодневных рыцарских поединках.
И все бы хорошо, и победители могли бы быть счастливы, но один маленький нюанс сводил на нет все усилия доблестных пушистых рыцарей – оба предмета воздыханий были полностью стерилизованы. И воздыхатели, безусловно, знали об этом, и потому протекающие сражения были лишь способом получения морального удовлетворения, что, безусловно, тоже важно для всякого уважающего себя кота.
Когда Тамара была дома, друзья-соперники устраивали под домом самодеятельный концерт, такой, что впору было брать ноги в руки и уходить в гости – подальше от этих истовых солистов. Но как только и если Тамара покидала дом, действия солистов начинали разворачиваться по совершенно другому сценарию.
Чтобы красавицы кошечки могли свободно и в любое время выходить на прогулку, Тамара выставила в раме нижнее стеклышко и пушистые воздыхатели прекрасно знали об этом. Стоило Тамаре удалиться от дома, как солисты тут же замолкали, вылезали из-под дома и наперегонки спешили к открытым «вратам рая». А, попав в дом, сразу же начинали заявлять свои права на захваченную территорию – дружно метить все, что подвернется под лапу. Возвращаться в такой «замечательный» дом было весьма неприятно. Тамара, сердечный и добрый человек, доведенная проделками хвостатой братии почти до нервного срыва, стала подумывать даже – а не поставить ли капканы на этих разбойников? Однако вскоре все как-то утряслось – серый бродяга куда-то пропал, видимо сообразив, что на любовном фронте ничего ему здесь не светит, а без него рыжие почти подружились. Они теперь терпеливо дожидались своих подружек на лавочке под окошком – рыже-полосатый – брюнетку, а Крош снежно-белую даму.
До окончания летне-осеннего дачного сезона осталось еще почти четыре месяца, и я уверен, что основные приключения Даньки и Кроша еще впереди, и мы не раз еще встретимся с этими забавными братанами.