Про отца я по рассказам знаю:
Крепкий был и под два метра рост.
Уходя на фронт, он до вокзала
На руках меня в пелёнке нёс.
А когда война отполыхала
И развеялся сражений дым
В дом родной так и не постучал он –
Навсегда остался молодым.
Забирались с мамой мы на печку,
За окном гулял мороз седой.
В память об отце горела свечка,
Скатывался жёлтый воск слезой.
В чугунке картошка ожидала,
Нас спасая от голодных бед…
Как-то мама принесла с базара
В маленьком кулёчке семь конфет.
Три в ручонку детскую вложила
Остальные, завернув опять,
Шестилетней мне проговорила:
«Заболеешь, будет чего дать».
Я их проглотила не заметив,
Но словам её сумела внять
Чтоб кулёчек получить заветный,
Я с утра решила захворать.
На плите кипел ворчливо чайник.
Мать дела вершила у стола…
Почему она не замечает,
Что сегодня не здорова я?
Возится: готовит да стирает...
Я вопрос решила ей задать:
«Мама, когда люди захворают,
Надо обязательно стонать?»
А она мне «да» в ответ сказала,
Подошла и крепко обняла.
И когда я громко застонала,
Мать мою уловку поняла.
Всё прошло и в вазочке хрустальной
Вдоволь шоколадок и конфет.
Только в памяти моей остался
Тех, послевоенных, горький след.
Написано по рассказу
жительницы д. Аксёновка
Вадинского района
Пензенской области
МИСЮРЯЕВОЙ
ДИНЫ ВАСИЛЬЕВНЫ