крым.
край ласточек и маков. край безнадёжно гостеприимной родни. край вина и мёда, мёда и вина. край ничьих вишен и шелковиц. здесь розы цветут на каждом углу, плющи обвивают стены и даже крыши.
море лечит. а воспоминания не исчезают, а перерождаются из болезненных острых камушков в ботинках в белые мягкие пёрышки в крыльях, как прокисший сок в благородное вино. так что не волнуйся, пусть море волнуется.
я просто хочу быть счастливой, и поэтому счастлива, ничего не поделаешь.
счастье в том, чтобы проснуться, посмотреть в окно и увидеть море. ещё счастье в мелких камушках, налипших на тело, в песке в волосах, в присохшей тине.
стоит один раз сгореть, и море теплеет. останется лишь разровнять пробелы лямочек.
от местных ласточек ждёшь, что они пролетят в нескольких десятках сантиметров над землёй, предсказывая ливень, да ещё и в паре шагов от вашего величества, но не тут-то было. ливень льёт, и ласточки летают внутри него, как ни в чём не бывало. я не боюсь дождя, особенно летом, особенно в таком чудесном месте, как это, крым.
я вижу горы вдалеке, даже те, что скрыты облаками. я здесь дышу. слушаю волны. почему меня должно волновать то, что не должно меня волновать? причины, мнения, откуда берутся деньги, дети и всё остальное.. горы! а за ними море. море, а над ним горы. на это невозможно не смотреть.
и я когда-то замечала в толпе знакомых раньше, чем они меня. намного раньше. сейчас нет, никого не вижу в упор. может потому что мне они стали до лампочки, или отпало желание видеть. не могу точно сказать.
кстати, мы крутим землю. да. в детстве мы делали это так: кружились долго в одну сторону, и резко вставали вниз головой. и, — чувствуешь? —да, она вертится.
сейчас мы делаем это так: белое полусладкое, затем белое сухое, подышать в окне, лечь, закрыть глаза, и, — чувствуешь? да, да, это она вертится.
блистательные мгновения тишины. дышу спокойно без спазмов и страхов. в голове музыка и псалмы. благодарность. штормливое чёрное море. обрывки чужих разговоров про смерть невинных младенцев в чистом, мокром и тёплом ночном воздухе. "он ещё согрешить не успел, а уже наказан".
с другой стороны, он только родился, ещё не сделал ничего хорошего, не заслужил поощрений, а его уже кормят. и он удовлетворён, он испытывает радость от приёма пищи. может быть даже счастлив. отблагодарить он ещё не может. всё, что он умеет, получается у него непроизвольно. что-то заработать он ещё долго не сможет, тем не менее несколько раз в день он ест, переваривает пищу, радуется по завершении процесса. сколько ещё незаслуженной доброты и любви выпадает этому человеку. он хочет спать, и засыпает. он просыпается по зову сердца, или желудка, а не будильника. если он чувствует себя недостаточно счастливым и довольным, стоит только подать голос, и всё будет исправлено. этого человека носят на руках, хотя он ещё не сделал ничего полезного для других, и даже не обещал.
мы никогда не расплатимся с родителями. сколько бы хорошего ни сделали мы им, они нам сделали больше.
мы никогда не расплатимся с творцом за проявленную к ещё не существующим личностям безграничную и незаслуженную любовь и доброту. всё, что мы можем — быть, быть счастливыми, благодарными, и любить.
спасибо за море.
2015