И гордую бутыль воздевши к небу,
он тучам предлагал воздать с ним жертву Фебу.
Под ним – кусты, заборы и река,
над ним багряные просторы,
московские высотки словно горы
и тонкие полотна ветерка.
И даже в заполошенной столице
в пяти шагах от эстакады
мечтатель с небом сможет слиться,
наполнив сердце празднеством заката.
Но у столичных туч свои заботы.
Они текут поверх безумной головы,
непрошибаемы как бегемоты
и горделивы, точно львы.
И наш романтик грустно допивает
свою поблёкшую бутыль
и на ступеньках оставляет…
Находят сумерки.
И небо не сияет.
5 июля 2015, по дороге с Воробьёвых гор